ДТП и аварии

Год появления колхозов. Зачем ссср понадобились колхозы и как они создавались

Колхозно-совхозная система сельскохозяйственного производства ушла в историю. Прошло более 15 лет с этого времени. Современные люди, которые не жили уже не понимают, чем отличался совхоз от колхоза, в чем разница. Мы постараемся ответить на этот вопрос.

Чем колхоз отличался от совхоза? Разница лишь в названии?

Что касается отличий, то с юридической точки зрения разница огромная. Если говорить современной правовой терминологией - это совершенно разные организационно-правовые формы. Примерно настолько, какова сегодня разница между правовыми формами ООО (общество с ограниченной ответственностью) и МУП (муниципальное унитарное предприятие).

Совхоз (советское хозяйство) - это государственное предприятие, все средства производства которого принадлежало ему. Председатель назначался местным райисполкомом. Все рабочие являлись государственными служащими, получали определенную заработную плату по договору и считались работниками бюджетной сферы.

Колхоз (коллективное хозяйство) - это частное предприятие, хотя это звучит парадоксально в государстве, в котором отсутствовала частная собственность. Он образовывался как совместное хозяйство многих местных крестьян. Будущие колхозники не хотели, конечно, отдавать свое имущество в общее пользование. О добровольном вхождении не могло идти и речи, кроме тех крестьян, которые ничего не имели. Они, наоборот, с радостью шли в колхозы, так как это было единственным выходом для них на тот момент. Директор колхоза назначался номинально общим собранием, фактически, как и в совхозе, райисполкомом.

Были ли реальные отличия?

Если спросить работника, живущего в то время, о том, чем отличается колхоз от совхоза, то ответ будет однозначным: абсолютно ничем. На первый взгляд с этим трудно не согласиться. И колхозы, и совхозы продавали свои сельскохозяйственные продукты только одному покупателю - государству. Вернее, официально совхоз просто сдавал все продукты ему, а у колхоза они покупались.

Можно ли было не продавать государству товары? Выяснялось, что нет. Государство распределяло объемы обязательных закупок и цену на товары. После продаж, которые иногда превращались в бесплатную сдачу, у колхозов практически ничего не оставалось.

Совхоз - бюджетное предприятие

Смоделируем ситуацию. Представим, что сегодня государство вновь создает обе хозяйственно-правовые формы. Совхоз - госпредприятие, все рабочие - бюджетники с официальной заработной платой. Колхоз - частное объединение нескольких производителей. Чем отличается колхоз от совхоза? Правовой собственностью. Но есть несколько нюансов:

Государство само определяет, сколько будет покупать товара. Кроме него, запрещено продавать кому-либо еще.
Стоимость также определяет государство, то есть оно может скупать продукцию по цене ниже себестоимости в убыток колхозам.
Правительство не обязано платить зарплату колхозникам и заботиться об их благополучии, так как они считаются собственниками.

Зададим вопрос: "Кому фактически будет жить легче в таких условиях?" На наш взгляд, работникам совхоза. По крайней мере, они ограничены от произвола государства, так как полностью работают на него.

Конечно, в условиях рыночной собственности и экономического плюрализма колхозники фактически превращаются в современных фермеров - тех самых «кулаков», которых в свое время ликвидировали, образовав на их хозяйственных руинах новые социалистические предприятия. Таким образом, на вопрос "чем отличается колхоз от совхоза" (вернее, отличался ранее) ответ такой: формальной формой собственности и источниками формирования. Подробнее об этом расскажем далее.

Как образовывались колхозы и совхозы

Чтобы лучше понять, в чем отличие колхоза от совхоза, необходимо выяснить, как они образовались.

Первые совхозы образовывались за счет:

Крупных бывших помещичьих хозяйств. Конечно, крепостное право было отменено, однако крупные предприятия - наследие прошлых времен, работали по инерции.
За счет бывших кулацких и середняцких хозяйств.
Из крупных ферм, которые образовались после раскулачивания.

Конечно, процесс раскулачивания происходил раньше коллективизации, однако именно тогда создавали первые коммуны. Большинство из них, конечно, разорились. Оно и понятно: на места трудолюбивых и рачительных «кулаков» и середняков набрали работников из бедняков, которые не хотели и не умели трудиться. Но из тех, кто все-таки дожил до процесса коллективизации, образовали первые совхозы.

Кроме них, существовали крупные хозяйства на момент коллективизации. Одни чудом пережили процесс раскулачивания, другие уже успели развиться после этих трагичных событий в нашей истории. И те, и другие попали под новый процесс - коллективизацию, то есть фактическую экспроприацию собственности.

Колхозы образовывались за счет «объединения» многих мелких частных хозяйств в единое крупное. То есть номинально собственность никто не отменял. Однако фактически люди со своим имуществом стали государственным объектом. Можно сделать вывод, что практически коммунистический строй вернул крепостное право в несколько видоизмененном варианте.

«Колхозы» сегодня

Таким образом, мы ответили на вопрос о том, чем отличается колхоз от совхоза. С 1991 года все эти формы ликвидировались. Однако не стоит думать, что их нет фактически. Многие фермеры также стали объединяться в единые хозяйства. А это и есть тот же колхоз. Только, в отличие от социалистических предшественников, такие хозяйства образовываются на добровольной основе. И они не обязаны продавать государству всю продукцию по низким ценам. Но сегодня, наоборот, другая проблема - государство никак не вмешивается в их жизнь, а без реальной помощи от него многие предприятия годами не могут выйти из долгов по кредитным обязательствам.

Нам обязательно необходимо найти золотую середину, когда государство будет помогать фермерам, но не грабить их. И тогда продовольственные кризисы нам грозить не будут, а цены в магазинах на продкуты будут приемлемыми.

Власти СССР начали создавать колхозы практически сразу после окончания Октябрьской революции. Все крестьяне объединялись для совместной работы в сельскохозяйственные коммуны. Существовало несколько видов коопераций, которые отличались способом обобществления средств и распределения средств между участниками процесса.

Крестьяне объединялись для совместной работы в сельскохозяйственные коммуны // Фото: great-country.ru

Как все начиналось

Прежде чем приступить к обще коллективизации власти занимались активной ее пропагандой. Крестьян убеждали в том, что индивидуальное хозяйство крайне невыгодно. Официально считалось, что каждый человек должен добровольно вступить в колхоз, но по факту это было вовсе не так. Но нельзя и говорить, что абсолютно все крестьяне крайне враждебно воспринимали подобные перемены.

Разные слои населения относились по-разному к колхозному строительству. Несостоятельная часть населения достаточно положительно отзывались о грядущих переменах. Они крайне надеялись на позитивные перемены. Большинство из среднего класса так же надеялись на колхозы. Однако они были крайне неустойчивы в политическом плане и очень боялись потерять большую часть имущества, нежели что-то приобрести взамен. Как раз зажиточный слой населения и относился крайне агрессивно к подобным переменам. Их начали называть «кулаками» и объявили настоящую «войну»

Государство объявило кулакам настоящую «войну» // Фото: stena.ee

Борьба с кулаками

Правительство боролось с кулаками потому как они были вполне самодостаточным. Оно хотело лишить граждан возможности эксплуатировать бедное население и привлечь их к общему труду. Кулаков даже разделили на несколько категорий: контрреволюционисты, богачи и все остальные. Иногда к последним заносился и некоторый середняк и бедняки, которые замечались в «антиколхозных действиях».

Раскулачивание населения проводилось достаточно жестко. В некоторых случаях оно выглядело как откровенный грабеж. Проводились аресты глав семей кулаков первой категории. В результате почти 19 тыс. человек было расстреляно, а 180 тыс. отправлено в концлагеря. Вторая категория выселялась в отдаленные районы СССР (приблизительно 2 млн). У остальных отбиралась вся собственность. Их переселяли в пределах района, где они ранее проживали, но при это м они работали и жили исключительно на условиях, которые предоставляло им государство.

Только в 1929 году властям удалось добиться значительного роста хозяйств коллективного пользования. Однако подавляющее количество их имело вид товарищество по обработке земельных территорий.

Позитивные и негативные перемены

Основным преимуществом и одновременно недостатком колхозов стало то, что главные средства производства (животные, техника, земля, недвижимость) выдавались в общественное пользование. Однако это сулило огромные перемены. Прежде всего, с помощью колхозов государство накапливало опыт ведения крупных сельскохозяйственных предприятий. Крестьяне постепенно становились более сознательными.

Животные, техника, земля, недвижимость выдавались в общественное пользование // Фото: regnum.ru

Благодаря созданию колхозов была основана материально-техническая база, а это в свою очередь позволило и дальше развивать сельскохозяйственный промысел, использовав индустриальную основу. В разы вырос культурный и материальный уровень работников. Они очень активно начали принимать участие в строительстве социалистического общества. Колхозный строй позволил избавить колхозников от нищеты и построил новую систему взаимоотношений.

В течение 5 лет государству удалось совершить невероятную операцию. В ее ходе у населения была изъята (в основном силой) масса сельхозпродукции. При этом власти очень пристально следили за теми процессами, которые в иных странах проходили сами по себе. В конце концов все крестьяне были лишены самостоятельности, а инициатива наказывалась строжайшим способом.

В 30- 40-ых годах коллективизация привела вовсе не к подъему общей сельскохозяйственной ситуации в стране, а к уничтожению благосостояния народа. В стране властвовала нищета и разорение. «Свободная колхозная жизнь» превратила крестьян в подневольных тружеников, то есть практически в рабов.

С экономической точки зрения можно сказать, что коллективизация привела исключительно к невозможности прокормить население страны. Люди чаще всего жили впроголодь. Они того не желая отдавал свою жизнь во имя индустриализации.

К огда по весне отрастала зеленая травка, овощные базы как-то скисали и наконец пропадали совсем. Однако им на смену уже шли гораздо более обременительные командировки в подшефный колхоз, престарелые обитатели которого вылезали из своих полусгнивших изб и приступали к весенним полевым работам. Пока шла пахота или сев яровых, большой помощи им обычно не требовалось. Однако с середины июня, когда в лугах разворачивался покос кормовых трав, и до самого октября - уборки позднего картофеля, капусты и корнеплодов - проектные институты буквально лихорадило от колхозных разнорядок. Тем более, что на осень приходился еще и самый пик работ на овощной базе.

Почти все колхозные выезды горожан так или иначе были связаны с уборкой урожая - сена, зерновых культур и особенно овощей. Случалось, что инженеров понуждали ухаживать за коровами и прочей живностью; однако горожане вовсе не умели с ними обращаться, во множестве получали травмы и даже увечья, а скотина, со своей стороны, начинала так интенсивно дохнуть, что власти сочли за лучшее впредь не сводить их вместе.

Самым легким и приятным считался однодневный выезд.

Ранним утром к дверям института подкатывала колонна автобусов с флажками. Несколько отделов в полном составе грузились туда и с песнями и шутками ехали за сто верст на отдаленное поле, где сквозь крапиву и лебеду матово белели упругие цилиндры кабачков. Шпарило солнце, трещали кузнечики, поблескивала роса, от влажной травы восходили и растекались душистые испарения. От группы амбаров на горизонте отделялась темная точка грузовика; то ныряя в ложбину, то вспыхивая стеклами на очередном склоне бугра, она с рычанием подкатывала к пестрой, почти курортной толпе горожан.

Из кабины выпрыгивал бригадир в сапогах и с бумагами; уполномоченный от института вступал в переговоры; наконец по его команде все кое-как разбирались цепью и, спотыкаясь и путаясь в траве, начинали наступление в сторону леса. Женщины шарили в бурьяне брезентовыми рукавицами, мужчины подбирали срезанные кабачки и несли их к дороге, где еще несколько человек грузили мешки и, завязав веревками, натужно закидывали в кузов. Из удалявшейся цепи потянулись пострадавшие: кто потерял в бурьяне нож, кто порезался, кто упал носом в крапиву. Шоферы, курившие в кружок у автобусов, охлопывали слепней. Гора мешков в кузове постепенно росла. Отдельные фигурки уже махали руками с опушки. Бригадир, расписавшись в бумаге и затоптав окурок, лез обратно в кабину, и грузовик с ревом удалялся.

По вытоптанному полю брели к автобусам усталые фигуры, иногда нагибаясь за пропущенным кабачком. Рассевшись группами на обочине, где почище, жевали бутерброды, запивая чаем из термосов. Погода между тем начинала портиться, водители проявляли нетерпение, и наконец вся колонна пускалась в обратный путь.

О днако подавляющая часть колхозных работ осуществлялась вахтовым методом.

Каждая московская организация была прикреплена к определенному колхозу, который чаще всего находился по тому же направлению от города, куда тяготела и сама организация. Заключался договор об оказании шефской помощи, на основании которого московское предприятие обязывалось высылать для работы определенное число сотрудников на известный срок, а колхоз предоставлял им жилье, питание, транспорт и, подобно овощной базе, оплату за трудодни.

Первая партия отправлялась в начале июня на заготовку сена, и после того их товарищи, сменяя друг друга, трудились в колхозе до середины ноября, когда заканчивалась уборка картошки и уже вовсю сыпал снег; таким образом, суммарно выходило как раз полгода. Дирекция института разверстывала повинность по отделам пропорционально их численности; там бранились, но деваться было некуда. Обыкновенно отъезжали сменами человек по пятнадцать-двадцать, причем колхоз, исходя из планируемых работ, оговаривал пропорцию мужчин и женщин. Смена уезжала на десять дней, чтобы работать и в выходные; за воскресенье каждому начисляли по три отгула, за субботу почему-то два, будни приравнивались к работе на своем месте.
Если овощные базы вызывали у всех сотрудников одинаковое отвращение, то поездки в колхоз расценивались очень по-разному. Одни приравнивали их к стихийному бедствию и едва удерживали слезы. Другие, напротив, радовались, что можно надолго вырваться из семьи, забросить постылые чертежи, работать руками на свежем воздухе, днем загорать, а вечером пьянствовать и строить амуры. Поэтому всегда находились колхозные завсегдатаи, которых даже приходилось удерживать, чтобы они не позабыли окончательно своей профессии. В любом случае никто не оставался на две смены подряд. Но несмотря на присутствие энтузиастов, прочим сотрудникам (за вычетом самых главных, самых старых и самых больных) ежегодно светила по крайней мере одна продолжительная поездка. Эти отлучки, накладываясь на сезон отпусков, настолько обескровливали проектные организации в летнее время, что работа там еле теплилась.
Иногда, как и в случае с базами, дирекция нанимала фиктивных работников, которые торчали в колхозе полный срок. Однако тамошнее начальство их не жаловало, потому что они быстро втягивались в беспробудную местную пьянку и уже ничего не хотели делать.

В назначенное утро группа сотрудников, одетых в старые куртки, потертые джинсы и сапоги, с рюкзаками и сумками переминалась у дверей института. Одни, собравшись в кружок, оживленно беседовали, то и дело откидываясь назад в порывах хохота; другие понуро бродили вокруг. Работники разных отделов знакомились между собой. Мужчины и женщины оценивающе оглядывали друг друга, прикидывая шансы. Подъезжал старенький потрепанный ПАЗик; старшой перекликал собравшихся по списку, и наконец автобус трогался в направлении родного колхоза.

Всякий колхоз состоял из целого конгломерата всевозможных угодий, беспорядочно раскинутых на огромных пространствах. В него входило по десятку сел, множество полей, ферм, хранилищ, машинно-тракторных станций (МТС), подсобных лесопилок, покосов, игрушечная электростанция на запруде и Бог весть что еще. В сущности, это было свое маленькое государство, которым безраздельно управлял председатель, гнездившийся в центральной усадьбе. Обычно для нее выбирали самое крупное в колхозе село, удобно расположенное вблизи железных или шоссейных дорог. Посередине на площади поднимался кирпичный корпус правления; перед ним среди тщательно выполотых клумб торчал памятник Ленину. Асфальтированные тротуары быстро обрывались в грязь, по которой шлепали пьяные трактористы в сапогах и осторожно семенили московские дачники.

Во все стороны от села растекались пыльные проселки, по мере удаления становившиеся еле заметными в траве колеями. Поля то сбегали к болотистым ложбинам, где звенели комары и одуряюще пахла таволга, то прерывались клиньями уцелевшего темного леса, создавая такую чересполосицу, в которой могли разобраться одни местные жители. Заезжий москвич, колеся по проселкам, не мог понять, видел ли он уже эту группу амбаров, или они только похожи. В этой заколдованной местности произрастали всевозможные плоды земные, коих и требовалось убирать.

Автобус, волоча за собой шлейф бурой пыли, вкатывал на тихую улицу почти заброшенной деревни, где колея терялась в гуще мелкой курчавой травы. За покосившимися заборами буйствовала нетронутая зелень, сквозь которую проглядывали остовы изб с просевшими до дыр скатами крыш и накрест забитыми окнами. Кое-где на лавочках отдыхали грязные старики с испитыми, коричневыми от солнца, морщинистыми лицами; по мягкой траве с криком носились их московские внуки. Аллея столетних дубов и широкие, заросшие ряской комариные пруды на другом краю деревни свидетельствовали о ее благородном происхождении. На середине длины улицы белел бетонный цилиндр колодца с изогнутой ржавой ручкой; возле него, оживленно гомоня, толпились отъезжающие сотрудники предыдущей смены.

За калиткой, в зарослях ничейной малины, поблескивали стекла веранды выделенного москвичам дома. Почти всю ее длину занимал грубо сбитый обеденный стол, заваленный стопками свежевымытой железной посуды армейского образца. Стол окружали узкие шатучие лавки. В углу белел пожертвованный институтом холодильник, напротив притулилась газовая плита.

В центре самой избы стояла бездействующая русская печь; от нее в разные стороны расходились перегородки, деля общий посторный объем на несколько комнат. Все перегородки не доставали до потолка, чем с удовольствием пользовались бесчисленные мыши, мухи и комары, непрестанно циркулировавшие по помещению. В комнатах стояли железные армейские кровати, накрытые пыльными одеялами, ломаные стулья и тумбочки. Вместо дверей с косяков свисали чумазые занавески. Пахло куревом, грязным бельем и какой-то канцелярщиной, как нередко бывает в сторожках.
Женщины и мужчины располагались в разных комнатах, занимали приглянувшиеся кровати и, разобрав свои вещи, отправлялись гулять по деревне. Избранный еще до отъезда кашевар приступал к изготовлению нехитрого солдатского обеда из жареной картошки с тушенкой. Он вообще не ходил на работу и целыми днями хозяйничал в избе со сменным помощником. Кашеварами нередко записывались самые любвеобильные сотрудницы и выбирали помощников по своему усмотрению.
Ч асов в семь утра на веранде поднимался металлический звон посуды. Дежурный помощник в насквозь промокших штанах, чертыхаясь, волок от колодца два плескавшихся полных ведра. Самые бодрые уже сидели на кроватях, производя возможно больше шума, чтобы разбудить остальных. Страдальчески морщась, из-под одеяла выползал интеллигент с распухшим от ночного укуса глазом и чесался. Другие предусмотрительно заматывали голову рубашкой и дышали неизвестно куда. На веранде пыхтел вскипяченный для бритья чайник. С крыльца на свежий утренний ветерок выползали полуголые фигуры с полотенцами и плескались у рукомойника. Кашевар гремел половником по кастрюле: пора завтракать. В мисках дымилась приятная с голодухи тюря; кто-то самый любезный разливал по кружкам черный крепчайший чай. Люди здоровались, садились, разбирали крупно нарезанные ломти хлеба и сосредоточенно звенели ложками. На дороге уже сигналил вчерашний автобус. Все занимали места и отправлялись через поля и перелески туда, где их ждал бригадир.

На просторном скошенном лугу ветерок шевелил разбросанные ряды золотого сохнущего сена. Неспешно ползущая машина подцепляла его длинными вилами и затаскивала внутрь себя, а из задней дверцы, будто навоз, комично вываливались большие, прямоугольные, перевязанные накрест двадцатикилограммовые брикеты. Мужчины, разбившись парами, шли следом и, поднатужившись, забрасывали их через борт ползущего рядом грузовика; некоторые ухитрялись проделывать это вилами в одиночку. Наверху дежурил вдрызг залепленный травяным мусором человек и растаскивал брикеты по кузову. Колючая сенная труха засоряла глаза, чесалась в носу, першила в горле, разъедала потную кожу. Люди, склонные к аллергии, уже через четверть часа окончательно выходили из строя и больше здесь не появлялись.

С середины июля стартовала уборка зерновых. Теперь главная работа смещалась на ток, куда пыльные самосвалы непрестанно сгружали обмолоченное комбайнами зерно. Длинные гряды этого зерна тянулись по поверхности бетонной площадки между двумя линиями крытых загонов. С одного конца гряды наползал огромный тарахтящий сундук и, вибрируя всеми частями, медленно поедал зерно. Золотые полоски струились внутри вверх и вниз и наконец по транспортеру высыпались далеко вбок, образуя сзади другую, параллельную гряду очищенного зерна, а в противоположную сторону под давлением выстреливались черно-зеленые семена сорняков. Чтобы не сгребать их по всей площадке, под струю подставляли ведро, которое наполнялось с пугающей быстротой. Тогда следовало сменить его на другое и поскорее тащить к забору, где уже вздымалась гора отходов.
Перед отправкой на хранение в городской элеватор зерно хорошенько высушивали, чтобы оно там не взопрело и не возгорелось. Для этой цели поодаль маячили громоздкие бункера сушилок, в которые засыпалось много зерна, а снизу подавался нагретый воздух. Однако то ли пропускная способность их была низка, то ли горючего жалко, но большую часть урожая приходилось сушить по старинке. Для этого очищенное накануне зерно перебрасывали лопатами в просторные крытые загоны, пока там не набиралось его с метр толщины, и ждали.

Дня через два из-под навеса уже тянуло влажным теплом. Тогда проектировщики, вооружившись совковыми лопатами, храбро лезли внутрь и начинали перелопачивать, т.е. перекидывали зерно из одного угла в противоположный, чтобы разогревшийся нижний слой остывал наверху. Главная проблема заключалось в том, что зерно накануне протравливали химикатами, и теперь людям приходилось работать в облаке ядовитой пыли. Их стандартно вооружали душными масками-респираторами, фильтровавшими при дыхании ядовитую пыль; однако в дневные часы, когда солнце накаляло крышу навеса, а разогретая пшеница обжигала сапоги, пользоваться ими было не так-то просто. Многие вообще забрасывали их в сторону и работали так. Иногда в загон затаскивали длинную трубу, внутри которой вращался винт. Тогда работа сильно ускорялась. С одной стороны в трубу подгребали зерно, и она послушно выплевывала его с другого конца.

С середины августа разворачивалась наиболее трудоемкая картофельная страда и тянулась без перерыва до самых морозов. На грязных, сплошь покрытых сорняками полях желтели увядшие, обглоданные жуками стебли картошки. Вдоль окученных гребней, глубоко увязая в размокшей глине, тащился картофелеуборочный комбайн - странное горбатое сооружение, окрашенное суриком в ржаво-коричневый цвет. На спине его, словно мухи, сидели проектировщики, уставясь на ползущую мимо их носа черную резиновую ленту. Комбайн ковырял усами в земле, сдирая верхний слой, и затаскивал его наверх путаными звеньями транспортеров. По дороге осыпалось все лишнее, а клубни вместе с похожими на них камнями и комьями глины доползали до дежуривших наверху людей, и те едва поспевали выбрасывать мусор за борт. От комбайнов тянулись самосвалы, груженые россыпью.

Однако гораздо чаще по полю просто ехал трактор с плугом и неряшливо выворачивал клубни на поверхность. Следом брели фигуры с пустыми мешками и, наполнив их на три четверти, оставляли стоять, а сами шли дальше. Другие волоком стаскивали мешки в группы, где самые умелые скручивали их горловины и накрепко обвязывали веревкой. Подходил грузовик с безобразно высокими бортами; двое мужчин ухватывали мешок с обеих сторон, раскачивали и ловко забрасывали наверх. Те, которые так не умели, надсадно корячились у самых колес, поднимая мешки над головой и переваливая через борт. Сверху у них принимали еще несколько человек, громоздя мешки выпирающим к небу горбом.
Грузовики чередой уходили в сторону гигантской сортировки, которая гремела и тряслась, распределяя клубни по степени крупности. Некоторые оставались в колхозе на семенной материал, самые мелкие скармливались скоту, прочие ждали отправки на овощные базы города. Тем не менее все они сыпались с транспортеров в мешки, которые теперь приходилось кидать в кузова целыми часами без передышки. Сперва это казалось невозможным; руки отваливались, поясницу саднило, липкий пот застилал глаза. Однако изо дня в день работа шла все сноровистее, так что со временем никто уже не считал количество перебросанных тонн.

Иногда горожанам раздавали ржавые штыковые лопаты, и они, перепачкавшись до ушей, выковыривали из глины длинную оранжевую морковь. Другие пихали ее в мешки и тем же порядком грузили в кузов. Свеклу и редьку примитивно дергали за ботву.

В сентябре созревал кормовой турнепс - гигантские сочные корнеплоды с грубым вкусом, которые обожал скот. Иные вырастали длиной чуть не в метр и сантиметров двадцати в диаметре; они целиком торчали на поверхности, словно пни или кактусы, с дурацкими клочьями листьев наверху, которые легко отрывались. В землю, будто якорь, уходил мощный стержневой корень. Забавно было смотреть, как городские интеллигенты, разъезжаясь в глине ногами, тщетно дергают и толкают упрямый цилиндр, пока не полетят вместе с ним носом в грязь. Более умелые ловко поддавали его ногой под низ, словно футбольный мяч. Женщины, вооружась устрашающими ножами, отсекали корни и листья, и потерявший свою солидность корнеплод гулко бухался на дно самосвала.
Но веселее всего проходила уборка капусты. По всему полю рядами стояли лохматые зелено-голубые кочны на длинных чешуйчатых кочерыжках. Женщины ножами срубали их чуть ниже кочна, мужчины подхватывали и с большого расстояния метали в кузов самосвала, словно баскетбольные мячи. Тут начиналось соревнование: женщины старались нарубить как можно больше, чтобы мужчины не успели, а те кидались, словно автоматы, и не давали женщинам разогнуться. Когда кузов почти наполнялся, иной скользкий кочан, пролетев по касательной, шлепался на головы работавших с той стороны. Оттуда принимались кидаться уже нарочно; кто-нибудь выдергивал хилый кочан и, ухватив за кочерыгу, размахивал им, словно гранатой. Это называлось "капуста с ручкой"; запущенная в неприятеля, она смешно кувыркалась в воздухе, растопырив дряблые листья; кто-нибудь на лету подхватывал ее и посылал обратно. Наконец грузовик уезжал, и раскрасневшаяся бригада усаживалась отдыхать на обочине.

В середине дня появлялся автобус и отвозил всех к избе, где счастливая дама-кашевар с ухмыляющимся помощником уже накрывали на стол. Пообедав, одни лежали плашмя на кроватях, другие ополаскивались под рукомойником. За окном гудел автобус, и начиналась вторая половина дня. Когда к половине шестого все окончательно возвращались назад, их ожидал ужин.
Дальше до самой ночи тянулось свободное время, которое каждый использовал по своему вкусу. Одни группами бродили по окрестностям, болтая о пустяках; другие в одиночку обследовали прилегающий лес на предмет грибов; третьи дома слушали радио; кто-то лез купаться в грязный пруд. Добровольцы с ведрами тащились на ближайшую ферму за парным молоком. Вдоль берега прогуливались трепетные пары, созерцая лунную дорожку на глади воды и отгоняя комаров веточкой. На веранде светила тусклая лампа, и желающим разливали молоко. По комнате пролетал ботинок и ударял в перегородку чуть ниже крысы. Иногда в дверь вваливался пьяный абориген с гармошкой; мужчины спешили со своими бутылками, и начинался концерт. Под окном сегодняшний помощник со смехом объяснял завтрашнему его обязанности.

Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF

ВВЕДЕНИЕ

Процессы обновления, происходящие в нашем обществе, выявили целый ряд проблем, среди которых особое место занимает поиск ценностных основ организации жизни школы, понимание их сущности и значения в современном образовании. По-новому зазвучала проблема сохранения культурных ценностей. Поэтому в последнее десятилетие усиливается интерес к истории родного края, это находит своё отражение в организации различных видов краеведческой образовательной деятельности, в том числе в исследовательской краеведческой работе. Заявленная тема является актуальной в контексте стратегических целей и задач, стоящих перед образованием в целом на современном этапе, в том числе на этапе введения федеральных государственных образовательных стандартов среднего общего образования. Работа по развитию творческих, исследовательских способностей учащихся предусматривает постоянный поиск, поэтому реализация задуманного является составной частью краеведческого направления воспитательной работы школы.

В нашей школе есть краеведческий кабинет, где за многие годы поисковой работы собран достаточно большой материал по истории нашего края. Особое место здесь занимает история колхоза, ведь школа сельская, и большая часть выпускников работала и до сих пор работает в сельском хозяйстве, но все материалы, которыми мы располагаем, не систематизированы, летописи истории нашего хозяйства, расположенного на территории деревни Ореховно, как таковой нет. Именно этот факт обусловил выбор темы работы: «История колхозов Ореховского района». Поэтому целью исследовательской работы стало создание летописи колхозов Ореховского района. Объектом исследования являются колхозы , в том числе колхоз «Советская Россия». Предметом исследования - процесс формирования и реорганизации колхозов.

Предмет и цель исследовательской работы позволяют сформулировать следующую гипотезу : «Процессы коллективизации и укрупнения колхозов нашли отражение в истории нашего края».

Для реализация цели и подтверждения гипотезы поставлены следующие задачи :

Определить значение понятий «коллективизация», «колхоз», «укрупнение колхозов»;

Изучить, проанализировать и систематизировать существующую в архивах, музеях, краеведческом кабинете школы документацию по истории становления колхозов;

Установить, в каком году и где появились первые колхозы, установить названия колхозов;

Установить, в каком году появился колхоз «Советская Россия»;

Проследить процесс укрупнения колхозов;

Установить причины вливания в колхоз «Советская Россия» других колхозов.

Обращаясь к проблеме изучения истории возникновения и реорганизации колхозов на территории Ореховского района, мы обнаружили, что изданной литературы, где бы описывался этот процесс в целом достаточно много. А что касается описания процесса коллективизации именно нашего края нами обнаружено только два источника: книга Леонида Павловича Грачёва «Дорога от Волхова» и повесть Вединея Жабнина (Василия Яковлевича Егорова) «Отечество». Леонид Павлович Грачёв в 1928 году приехал в наш край для организации колхозов и в своей книге несколько эпизодов посвятил деятельности в Ореховском районе. Василий Яковлевич Егоров - уроженец деревни Исходово - также часть своей повести посвятил процессу становления первых колхозов, его отец, Яков Егоров, был одним из первых колхозников.

Степень новизны выбранной темы заключается в том, что история возникновения, становления и развития колхозов нашего края нигде полностью еще описана не была. Академик Д.С. Лихачёв писал: «Воспитание любви к родному краю, к родной культуре, к родному городу, к родной речи - задача первостепенной важности, и нет необходимости это доказывать…». Поэтому а ктуальность исследовательской работы состоит в том, чтобы сохранить историю нашего края, ведь такая форма организации сельскохозяйственного труда уже практически ушла в прошлое, с каждым годом все меньше и меньше остается людей, которые помнят первые колхозы. А нашему поколению и последующим поколениям знать историю своего края нужно. Целям сохранения истории своего края и посвящена эта работа.

Методологическая основа исследования определяется принципами историзма и объективности. Изучение данных проблем в работе осуществлялось с комплексным использованием таких методов как: 1) поисковый - сбор необходимого материала и поиск источников информации; 2)статистический - отслеживание динамики изменений; 3) анализ и обработка полученных данных; 4) сравнение - сопоставление фактов; 5) обобщение - построение выводов.

Работая над проблемой истории возникновения колхозов, мы прежде всего обращались к различным архивным источникам (справкам, колхозным земельным шнуровым книгам, производственно-финансовым планам разных лет), а также к воспоминаниям тружеников села, использовали газетные статьи разных лет, художественную литературу.

Структура исследовательской работы представлена введением, основной частью и заключением. Во введении определены цели, задачи, актуальность и новизна работы. Основная часть представлена двумя главами: глава 1 дает сущность понятий «коллективизация» и «колхоз»; глава 2 описывают практические этапы работы, интерпретацию полученных в ходе исследования данных о колхозах, созданных на территории Ореховского сельсовета и их реорганизации. Каждая глава завершается выводами. В заключении сформулированы наиболее общие выводы по результатам исследования, а также отмечена степень достижения цели, результаты проверки условий гипотезы, обозначены перспективы дальнейших исследований.

2. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Глава 1. Сущность понятий «коллективизация», «колхоз».

Коллективизация — процесс объединения единоличных крестьянских хозяйств в коллективные хозяйства (колхозы в СССР). Проводилась коллективизация в СССР в конце 1920-х — начале 1930-х годов.

Цель коллективизации — формирование социалистических производственных отношений в деревне, ликвидация мелкотоварного производства для разрешения хлебных затруднений и обеспечения страны необходимым количеством товарного зерна.

Сельское хозяйство страны 20-х годов было подорвано Первой мировой и Гражданской войнами, а повторный неурожай зерновых на Украине в 1928 году поставил страну на грань голода, который, несмотря на принятые меры, имел место в отдельных регионах страны. В качестве выхода из «хлебных затруднений» партийное руководство выбрало социалистическую реконструкцию сельского хозяйства — строительство совхозов и коллективизацию бедняцко-середняцких хозяйств. Сельское хозяйство, базировавшееся в основном на мелкой частной собственности и ручном труде, было не в состоянии удовлетворять растущий спрос городского населения на продовольственные товары, а промышленности — на сельскохозяйственное сырьё. Коллективизация позволяла сформировать необходимую сырьевую базу для перерабатывающей промышленности, поскольку технические культуры имели весьма ограниченное распространение в условиях мелкого индивидуального хозяйства. Поэтому с весны 1929 на селе проводились мероприятия, направленные на увеличение числа коллективных хозяйств.

Колхоз - это объединение трудящихся крестьян, ведущих крупное коллективное сельское хозяйство на государственной земле посредством обобществленных орудий и средств производства, коллективного труда своих членов, при организационной, финансовой и технической помощи и руководстве со стороны государства. Существовало три формы коллективного хозяйства, которые отличаются одна от другой по степени обобществления средств производства их членов: а) товарищества по общественной обработке земли (ТОЗ), б) сельскохозяйственная артель, в) сельскохозяйственная коммуна. В ТОЗе происходит объединение наделов земли его членов в единый земельный массив, который и обрабатывается коллективным трудом его членов. В сельскохозяйственной артели обобществляются: землепользование, основные орудия и средства производства и труд. Жилой дом, продуктивный скот, птица и мелкий сельскохозяйственный инвентарь обобществлению не подлежат, а остаются в личной собственности колхозного двора. Сельскохозяйственная коммуна характеризуется еще более высокой степенью обобществления, нежели сельскохозяйственная артель. В коммуне обобществляются землепользование, орудия и средства производства и труд.

Укрупнение колхозов стало о дним из важнейших мероприятий в деле дальнейшего подъема сельского хозяйства и организационно-хозяйственного укрепления колхозов. Мелкие колхозы не могли успешно развивать общественное хозяйство, не было возможности использовать с высокой производительностью тракторы, комбайны и другие сложные сельскохозяйственные машины и всесторонне развивать колхозное производство.

Вывод: кризис 20-х годов прошлого века привел к необходимости повсеместного создания колхозов, а так как мелкие колхозы не могли успешно развивать общественное хозяйство, возникла необходимость их укрупнения.

Глава 2. Создание и реорганизация колхозов на территории Ореховского сельсовета

Сначала следует отметить, что нужно различать Ореховский район и Ореховский сельский совет. Ореховский район — административно-территориальная единица в составе Ленинградской области РСФСР с центром в усадьбе Климково, существовавший в 1927—1931 годах. Ореховский сельский совет был образован на территории Ореховского района в 1927 году, центральной усадьбой была деревня Ореховно.

Справочно : Ореховский район — административно-территориальная единица в составе Ленинградской области РСФСР с центром в усадьбе Климково, существовавшая в 1927—1931 годах. Ореховский район в составе Боровичского округа Ленинградской области был образован в августе 1927 года из 13 сельсоветов Ореховской волости, 1 с/с Николо-Мошенской волости (обе волости входили в Боровичский уезд Новгородской губернии) и 5 с/с Ереминской волости Устюженского уезда Череповецкой губернии. Всего было образовано 19 с/с: Балашевский, Бродский, Вяльцевский, Глебовский, Горский, Дубишкинский, Жерновский, Захаркинский, Кривцовский, Лубенский, Ореховский, Петровско-Эстонский, Погореловский, Раменский, Ратковский, Семёнкинский, Чернянский, Чувашево-Горский, Языково-Горский. В ноябре 1928 года были упразднены Балашевский, Горский, Захаркинский, Кривцовский, Петровско-Эстонский и Языково-Горский с/с. Чувашево-Горский с/с был переименован в Подклинский. 20 сентября 1931 года Ореховский район был упразднён, а его территория в полном составе включена в Мошенской район. Мошенский район образован в 1927 году в составе Боровичского округа Ленинградской области. С 23 июля 1930 года непосредственно в составе Ленинградской области. 20 сентября 1931 года по постановлению Президиума ВЦИК к Мошенскому району был присоединён упразднённый Ореховский район. Указом Президиума ВС СССР от 5 июля 1944 года была образована самостоятельная Новгородская область и район вошёл в её состав. В 1963 году район был упразднён, а его территория вошла в созданный Боровичский сельский район. Указом Президиума ВС РСФСР от 12 января 1965 года был воссоздан Мошенской район. Ореховский сельский Совет образован в 1927 году. 9 октября 1993 года сельский Совет преобразован в Администрацию Ореховского сельсовета. 10 июня 1996 года - в Ореховскую сельскую администрацию. 15 июля 1997 года - в Администрацию Ореховского сельсовета.1 января 2006 года - в Администрацию Ореховского сельского поселения.

Согласно данным, полученным из архивных документов, а также по свидетельствам тружеников села первый колхоз был организован в 1929 году в д. Исходово Ореховского района, так как колхоз был первым, его назвали «Вперед». В.Я. Егоров в повести «Отечество» пишет: «В Исходове шесть семей-соседей … построили скотный двор, примерно на 30 коров, и большую ригу с гумном, к гумну купили конский привод с молотилкою и льномялку и создали ТОЗ. Районное начальство было рядом (всего 5 км), и оно дало указание вместо ТОЗ организовать колхоз и назвать его «Вперёд», так как он в Ореховском районе создавался первым. Председателем колхоза избрали Новикова Степана Егоровича …».

Затем стали создаваться колхозы в других в других деревнях. Согласно различным источникам, в каждой деревне создавался свой колхоз. К 1930 году было коллективизировано 11,5% хозяйств, общее число колхозов в Ореховском районе в августе 1930 года равнялось 20, о чём свидетельствует Справочник по районам Ленинградской области 1930 года. Колхозы, которые были созданы, представлены в таблице 1.

Таблица 1

Список колхозов, образованных в Ореховском районе, 1930 год

Название колхоза	Название деревни
Колхоз «Вперед»	Исходово
Колхоз «Имени Сталина»	Ореховно
Колхоз «Красный пахарь»	Ивановское
Колхоз «Новый путь»	Покровское
Колхоз «Пролетарий»	Лубенское
Колхоз «Имени Ленина»
Колхоз «Свобода»
Колхоз «Пример»	Семенкино
Колхоз «К социализму»
Колхоз «Имени Калинина»	Коршиково
Колхоз «Красный бережок»
Колхоз «Красная нива»	Жёрновки
Колхоз «Рыбак»	Погорелово
Колхоз «Красный прибой»	Морозово

Колхоз «Доброволец»	Анисимово
Колхоз «Красное знамя»	Крепужиха
Колхоз «Кулотинец»	Ратьково

В процессе работы был обнаружен еще один документ, это ответ Мошенскому райисполкому от Ореховского сельсовета на распоряжение №120 от 20 ноября 1965 года, датированный 10 декабря 1965 года. В этом документе называются другие колхозы, образованные в 1929-30-м годах. Предположительно, эти колхозы не вошли в справочник по районам Ленинградской области. Колхозы, указанные в данном документе, относятся к Ореховскому сельскому совету, Ореховский район был упразден в 1931 году. Колхозы, организованные к 1930 году представлены в таблице 2.

Таблица 2

Список колхозов Ореховского сельсовета, 1930 год

Название колхоза	Название деревни
Колхоз «Имени Сталина»	Ореховно
Колхоз «Смена»	Николаевское
Колхоз «Красная Горка»
Колхоз «Правда»	Григорово
Колхоз «Новый строй»	Ездуново
Колхоз «Прибой»	Зиновково
Колхоз «Новая жизнь»
Колхоз «Вперед»	Исходово
Колхоз «Наука»	Варыгино

Колхоз «Труженик»	Островно
Колхоз «Красная глина»	Васьково
Колхоз «Колос»	Никифорково
Колхоз «Имени Калинина»	Коршиково
Колхоз «Красный борец»
Колхоз «Красный маяк»
Колхоз «Новая победа»
Колхоз «Большевик»	Березовик
Колхоз «Красный активист»
Колхоз «2 пятилетка»

Колхоз, который был образован на территории деревни Ореховно в 1930 году, получил название «Имени Сталина». Работу по созданию колхоза в Ореховне вел 25-тысячник из Петрограда Иван Кузьмич Сизов, который и был председателем до 1933 года, о чем свидетельствует его письмо, предположительно адресованное педагогу Ореховской школы Марии Ивановне Фёдоровой.

Проанализировав Справочник по районам Ленинградской области за 1930 год, мы пришли к выводу о том, что колхоз «Имени Сталина» изначально был самым мощным колхозом по сравнению с другими колхозами. Он насчитывал 203 человека населения и 1260,36 га земли.

Процесс реорганизации советских колхозов коснулся и колхозов, образованных на территории Ореховского района в 30-е годы прошлого века. Проанализировав данные о колхозах Ореховского района, которые вошли в справочник по районам Ленинградской области, мы пришли к выводу о том, что по количеству населения, земли и мощности они все были абсолютно разными. Колхозы, имеющие малую мощность, стали входить в состав более мощных колхозов. Так, в 1934 году колхоз «Вперед» влился в колхоз «Новая жизнь». В 1937 году колхоз «Прибой» влился в колхоз «Новый строй». В 1950 году в колхоз «Имени Сталина» влились колхозы «Смена», «Красная Горка», «Правда», в колхоз «Новая жизнь» влились колхозы «Имени Калинина», «Новый строй», «Наука» и «1 мая», в колхоз «Колос» - колхозы «Красная глина», «Труженик», в колхоз «Красный борец» - «Красный маяк», «Новая победа», «Большевик». В 1959 году колхоз «Имени Сталина» соединился с колхозом «Колос». В 1961 году в колхоз «Имени Сталина» влился колхоз «Новая жизнь». В 1962 году колхоз «Имени Сталина» переименовали в колхоз «Россия». В 1963 году в состав колхоза «Россия» вошел «Большевистский путь». В результате из 20 колхозов, образованных к 30-му году на территории Ореховского сельсовета, получилось два больших колхоза: «Советская Россия» в Ореховне и «Авангард» в Дубишках. С 1954 года д. Дубишки вошла в состав Дубишкинского сельсовета. Схема реорганизации колхозов представлена на схеме.

В 1963 году колхоз «Россия» переименовали в «Советскую Россию». Колхоз «Советская Россия» существовал до 1992 года, после чего был преобразован в товарищество с ограниченной ответственностью «Россия».

2.3 . Значение колхоза «Советская Россия»

К концу 60-х годов колхоз стал одним из самых экономически мощных колхозов в Мошенском районе. Например, в 1965 году в колхозе трудоспособного населения было 229 мужчин и 279 женщин, населенных пунктов - 19, посевов - пшеница яровая - 11 га, ячмень - 29 га, овёс - 235 га, лён - 500га, картофель - 162 га, пшеница - 5 га, рожь озимая - 469 га. Его большое значение доказывает и тот факт, что это хозяйство в 1968 году стало участником ВДНХ. Вместе с председателем Иванов Ивановичем Васильевым участниками были бригадиры Н. Мухин, Н. Галкин - за высокий урожай зерновых, звеньевые по льну Е. Славянцева, О.Васильева, Е. Смирнова, а также механизаторы и работники животноводческих ферм, так как животноводство в колхозе стало на тот момент самой прибыльной отраслью.

Вывод: к концу 1930 года на территории Ореховского сельсовета практически в каждой деревне появились колхозы. Самым мощным колхозом стал колхоз «Имени Сталина». За более чем 60-летнюю историю существования колхозы прошли сложный путь постоянного укрупнения. К 1963 году из 20 колхозов получилось два: колхоз «Россия» («Советская Россия») и колхоз «Авангард», так как были самыми мощными и значимыми в районе колхозами.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги исследовательской работы, можно сделать вывод о том, что поставленная цель выполнена, все задачи решены. Выдвинутая гипотеза нашла своё подтверждение в том, что процессы реформирования сельского хозяйства, происходившие в стране в 20-60 годы прошлого столетия, коснулись и нашего края. В конце 20-х годов на территории Ореховского района произошла массовая коллективизация, затем последовал процесс укрупнения колхозов, так как хозяйствам с малой мощностью труднее было выживать. Всё это удалось подтвердить посредством архивных документов, воспоминаний, художественной литературы. Надо отметить, что период, охваченный исследовательской работой, достаточно велик, поэтому в работе не удалось отразить внутреннюю сторону колхозов, а именно, управление колхозами, состав колхозов, имущество колхозов, виды работ, выполняемые колхозниками. Эти проблемы могут стать перспективами дальнейшего исследования.

Источники

Литература:

Отечество. / Вединей Жабнин. - Великий Новгород, 2014. / 394 с.

Административно-территориальное деление Новгородской губернии и области. 1727 - 1995 гг.: Справочник. Комитет культуры, туризма и архивного дела Новгородской области. Государственный архив Новгородской области. - СПб., 2009. 352с.

Архивные документы:

Архивные документы школы (фотографии, воспоминания, карты, письма)

Документы архива Мошенского района (исторические справки, земельные шнуровые книги и др.)

Интернет-ресурсы:

Большой академический словарьhttp://dic.academic.ru

Сайт Ленинградской областной универсальной научной библиотеки http://lopress.47lib.ru/

Сайт Ореховского сельского поселения http://orehovskoe.ru

Как жили колхозники в 30-х годах?

Для начала надо разделить о каком именно периоде «сталинских колхозов» ведётся речь. Первые годы молодых колхозов разительно отличаются от зрелых колхозов конца 30-х годов, не говоря уже о послевоенных колхозах начала 50-х. Даже колхозы середины 30-х годов ХХ века уже качественно отличаются от колхозов буквально 2-3 летней давности.

Колхоз 30-е. Подпись к фото Ю. Долгушина:
Колхоз — это коллективное хозяйствование. Он работает хорошо, когда люди в нем трудятся, но всё работает плохо, когда люди бездельничают.

Период организации любого нового дела «с нуля» обязательно проходит весьма трудный период, который не всем удаётся успешно пройти. Но так везде и всегда. Точно так же повсеместно происходит и при капитализме. Сколько угодно жизненных историй о том, что, например, фермер сначала жил плохо и впроголодь, а потом обустроился и стал быстро богатеть. Или предприниматель, который жил с семьёй в убогой квартирке с клопами и тараканами, но все деньги и силы вкладывал в развитие своего дела. Эта тема постоянно обсасывается в книгах и фильмах - вон как жил плохо вначале, потом разбогател, значит работать надо лучше, правильно себя вести и всё наладится. Было бы более чем странно устроить истерику насчёт того как плохо они жили «тогда» и на основании этого обвинять, например, Америку и капитализм. Такого пропагандиста справедливо приняли бы за идиота. С колхозами происходило то же самое, а пропаганда без устали истерит на протяжении десятков лет, насчёт трудностей организационного периода. То, что со щенячьим восторгом принимается «в странах с рыночной экономикой» как образец разумного и хозяйского поведения при капитализме.

Колхозы не были государственными предприятиями, а были ассоциациями частных лиц. Как в любых подобных организациях, очень многое зависело от трудолюбия и умений самих работников-собственников и, ясное дело, от выбранного ими же руководства. Очевидно, что если такая организация будет состоять из пропойц, бездельников и неумех, а во главе её будет никуда не годный руководитель, то работники-акционеры будут жить очень плохо в любой стране. Но опять же, то, что в странах со «столбовой дороги цивилизации» принимается с восторгом как образец справедливости, по отношению у СССР выставляется образцом кошмара, хотя причины провала такой организации те же самые. К Советскому Союзу предъявляются какие-то безумные требования, выдуманные из мутных голов антисоветчиков, подразумевается, что абсолютно во всех колхозах должен быть обеспечен просто рай вне зависимости от усилий самих работников, а все колхозники по их представлениям жить не просто лучше фермеров в самых теплых, плодородных и развитых странах, а жить лучше самых лучших фермеров.

Для того, чтобы сравнивать жизнь колхозника, надо иметь некий образец для сравнения и параметры, по которым такое сравнение идёт. Антисоветчики всегда сравнивают некого умозрительно работника непонятных качеств из худшего колхоза с дореволюционным кулаком или, в крайнем случае, очень зажиточным крестьянином, а вовсе не с безинвентарным бедняком царской России, что было бы справедливо - сравниваются низшие по доходам страты. Или же идёт сравнение самых бедных колхозников с состоятельными потомственными фермерами из США, а не полубанкротами, ферма которых заложена за долги. Причины этого дешёвого мошенничества понятны - ведь тогда надо будет у самого низшего слоя крестьян учитывать блага, которые тогда в странах со «столбовой дороги» они и близко не имели, такие как бесплатное медицинское обеспечение, образование, ясли, детские сады, доступ к культуре и т.д. Надо будет принять во внимание природные условия и отсутствие войн и разрухи и другие факторы. Если же сравнивать зажиточных крестьян из капиталистических стран, то следует сравнивать их жизнь с богатыми колхозниками из колхозов-миллионеров. Но тогда станет сразу ясно, что сравнение даже в неблагоприятных для нас исторических условиях окажется не в пользу врагов СССР. То есть тут, как и везде, антисоветчики - обыкновенные мошенники. Подчеркну ещё раз, что советский социализм никому никогда не обещал райской жизни, всё, что он обещал - это максимально достижимое при данном равзитии общества равенство возможностей и справедливую оплату по труду и способностям. Остальное - бредовые фантазии неадекватных граждан или манипулятивная пропаганда осознанных врагов.

2. Советские женщины-колхозницы колхоза Клишева (Московская область)

Сельзозартель в начале 30-х стала основной, а вскоре и единственной формой колхозов в сельском хозяйстве - до этого колхозами часто называли все формы совместного хозяйствования. Первый Устав сель-скохозяйственной артели был принят в 1930 г, а его новая редакция - в 1935 на Всесоюзном съезде колхозников-ударников. Земля закреплялась за артелью в бессрочное пользование, не подлежала ни продаже, ни сдаче в аренду. Членами артели могли стать все трудящиеся, достигшие 16-летнего возраста, кроме бывших эксплуататоров (кулаков, помещиков и др.), но в определённых случаях принятие «бывших» в колхозы допускалось. Председатель и правление избирались общим голосованием членов артели. Для того, чтобы понять каким образом существовала артель, надо понимать, как она распоряжалась своей продукцией. Продукция, произведённая сельхозартелью распределялась следующим образом:

«Из получаемых артелью урожая и продуктов животноводства артель:

а) выполняет свои обязательства перед государством по поставкам и возврату семенных ссуд, расплачивается натурой с машинно-тракторной станцией за работу МТС в соответствии с заключенным договором, имеющим силу закона, и выполняет договоры о контрактации;

б) засыпает семена для посева и фураж для прокорма скота на всю годовую потребность, а также для страховки от неурожая и бескормицы, создает неприкосновенные, возобновляемые ежегодно семенной и кормовой фонды в размере 10—15 процентов годовой потребности;

в) создает, по решению общего собрания, фонды помощи инвалидам, старикам, временно потерявшим трудоспособность, нуждающимся семьям красноармейцев, на содержание детских яслей и сирот — все это в размере не свыше 2 процентов валовой продукции;

г) выделяет в размерах, определяемых общим собранием членов артели, часть продуктов для продажи государству или на рынок;

д) всю остальную массу урожая артели и продуктов ее животноводства артель распределяет между членами артели по трудодням.»

Заметим, всё совершенно справедливо и точно такой же механизм работает в предприятих всех стран - сначала обязательства по контрактам, налоги, фонды, направленные на поддержание фунционирования организации, фонды развития, социальной помощи, а остальное уже можно разделить между акционерами. Показательный факт - забота об инвалидах, сиротах, стариках и т.д. лежала на сельхозартели, деревня воспринимала это совершенно нормально - заботиться о слабых «всем миром» (то есть общиной) полностью соответствовало менталитету русского крестьянина. Именно на замалчивании того, что об иждивенцах заботилась артель (как, например, о яслях) основывалась поднятая в перестройку истерия о том, что «колхозники в сталинском СССР не получали пенсии». Они не получали государственной пенсии, потому что о них обязан был заботиться родной колхоз, который их отлично знал, а не выдавались абстрактые выплаты из пенсионных фондов. Колхозы во времена Сталина обладали очень большой хозяйственной и управленческой автономией, сильно урезанной во времена Хрущёва. Вот тогда и пришлось вводить пенсии для колхозников, потому что подорванные административным диктатом колхозы стали испытывать финансовые трудности.

Из истории моей семьи - в селе, откуда была родом моя бабка на Южном Урале в середине 20-х годов был организован один из первых колхозов, если ещё точнее, исходно это была коммуна, потом преобразованная в колхоз. Там жил ослепший к началу 20-х после ранения, полученной в Русско-Японской войне мой прадед. Оба его сына и зять (мой дед) воевали в Белой Армии. Один сын погиб, дочь с семьёй и другой сын уехали из села (к слову, никто им за войну на стороне белых ничего не сделал), а прадед был весьма зажиточный (но не кулак). Колхоз поступил так - дом прадеда и его участок были решением «мира» переданы двум бедным семьям (да, дом был такого размера), лишившихся кормильцев в Первую Мировую и Гражданскую, а прадед был взят коммуной (колхозом) на полное пожизненное содержание. В доме ему выделили комнату, каждый день к нему приходила готовить и ухаживать за ним девочка-колхозница, семье которой за это засчитывали трудодни, когда те появились (до этого продукты в сельхозкоммуне распределялись поровну). Он так и жил, пока не умер от последствий ранения в начале 30-х годов.

Принцип трудодней был очень простой и справедливый. Средний трудодень рассматривался как результат работы не среднего, а слабого работника. Чтобы стандартизировать условия оплаты в 1933 г. Наркомзем СССР издал постановления , которые признавали уже сложившуюся в колхозах практику трудодней официальной формой расчёта оплаты труда. Ещё раз - трудодни были именно народным изобретением, уже сложившейся в реальности практикой, а не схемой, придуманной «сталинскими людоедами», чтобы «истязать крестьян к колхозном гулаге». Сельхозработы были разбиты на 7 уровней с коэффициэнтами от 0,5 до 1,5. Более квалифицированная или тяжёлая работа могла оплачиваться по максимуму в три раза больше самой лёгкой и неквалифицированной. Больше всего трудодней зарабатывали кузнецы, механизаторы, руководящий состав колхозной администрации. Меньше всего зарабатывали колхозники на вспомогательных неквалифицированных работах, что вполне справедливо. За работу от «зари до зари» и повышенную выработку записывали дополнительные трудодни.

3. Выдача хлеба на трудодни. Украина, с.Удачное, 1932

Вокруг трудодней в последние годы было нагорожено огромное количество лжи. Количество обязательных трудодней для «бесправных рабов» составляло 60(!)-100 (в зависимости от района) в 30-х годах. Только в Войну количество обязательных трудодней было повышено до 100-150. Но это обязательная норма, а сколько крестьяне работали в реальности? А вот сколько: средняя выработка на один колхозный двор в 1936 году составла 393 дня, 1937 г.— 438 (197 трудодней на работника), в 1939 средний колхозный двор зарабатывал 488 трудодней.

Для того, чтобы полагать, что «на трудодни ничего не давали», надо быть слабоумным в клиническом смысле - средний крестьянин работал в 2-3 раза больше, чем требовалось по норме, следовательно оплата зависела от количества и качества труда и это было достаточной мотивацией, чтобы давать кратную выработку. Если бы на трудодни действительно ничего бы не давали, то никто работать больше положенной нормы бы не стал.

Показательно, что с началом уничтожения Сталинской Системы Хрущевым в 1956 году количество обязательных трудодней было увеличено до 300-350. Результаты не заставили себя долго ждать - появлились первые проблемы с продуктами.

Что делали в «сталинских колхозах» с невыполняющими норму по трудодням? Наверное сразу направляли в ГУЛАГ или прямиком на расстрельный полигон? Всё ещё страшнее - дело разбиралось колхозной комиссией и если не находили уважительных причин (например, человек болел), то их стыдили на колхозном собрании и при систематическом нарушении нормативов (обычно более 2 лет подряд) решением собрания их могли исключить из колхоза с изъятием приусадебного участка. Жилья колхозника не мог лишить никто. Право человека на жилище гарантировалось Конституцией СССР. Естественно, в реальности, человек, отторгнутый сельской общиной, покидал деревню, как это происходит везде в мире. Это только в головах оторванных от реальности граждан жизнь в деревенской общине - лубочная пастораль, на самом деле она весьма жёсткая с очень чёткими неписанными правилами, которые лучше не нарушать.

4. Товарищеский суд над симулянтков в колхозе. Украина, Киевская обл. 1933

Сколько же зарабатывали колхозники на трудодни, а то уже четверть века всякие жулики в СМИ заходятся в истериках, рассказывая про «голодающих колхозников», а когда жуликов прижимают фактами, то в качестве аргумента вытаскиваются рассказы неназванных бабушек которые «помнят» что «на трудодни ничего не давали». Даже если исключить полностью придуманных персонажей, то для того, более-менее реально оценивать окружающую реальность и самому непосредственно зарабатывать трудодни (16 лет) в самый трудный для колхозов период начала 30-х годов, средняя бабушка-сказительница должна была быть, самое позднее 1918-1920 годов рождения. Как кого ни послушаешь, так у всех них до Революции было по две коровы, огромный дом, крытый железом, две лошади, самый современный инвентарь и пара десятин земли. Интересно откуда взялись все эти граждане, если до Революции в деревне было 65% бедняков, почти в 100% случаев пахавших сохой и 20% малоземельных середняков, у которых и речи не могло быть даже о двух коровах? Зажиточные середняки составляли только 10% населения, а кулаки 5%. Так откуда взялись эти «бабушкины сказки»? Если предположить её честность (хотя не счесть ложной информации, выданной «бабушками») и честность пересказывающего её рассказы даже в 90-е годы, то адекватность описываемой картины вряд ли можно называть высокой. Невыясненными останутся очень много вопросов - в какой семье жил человек, насколько хорошо семья работала, сколько было работников, насколько успешным был сам колхоз, про какие годы конкретно идёт речь и так далее. Очевидно, все хотят представить свою семью в выгодном свете, ведь мало кто скажет «папа был безруким лентяем, да и вся семья такая, вот нам и не платили ни хрена», а «председатель, которого выбрали мои родители был разявой и пропойцей, но человек был душевный, папа и мама с ним выпить любили», «он сам подворовывал и другим давал, только потому с голоду и не умерли». В таком случае очевидно, что причины материальных трудностей в семье не имеют отношения к колхозной организации труда. Хотя у таких граждан, ясное дело, во всём виновата Советская Власть. К слову, в чём её «вина», так в том, что такие граждане вообще выжили, выросли и зачастую выучились. В богоспасаемой-которую-мы-потеряли судьба семей неумех и лентяев складывалась, как правило, весьма печальным образом. Но в царской России это с восторгом принимается в качестве образца справедливости, а намного лучшая жизнь для таких же граждан в сталинских колхозах вызывает припадки ненависти.

Но есть множество свидетельств рассказов, рисующих совершенно другую картину, как из семейных рассказов, так и свидетельств колхозников тех лет, собранных учёными как полагается. Вот пример таких свидетельских показаний о том, как жили колхозы начала-середины 30-х:

«Большинство харламовских крестьян считало колхоз ячейкой справедливого общественного устройства. Ощущение единения, совместного труда и перспективы повышения культуры земледелия, культуры быта в условиях колхозного строя вдохновляли. Колхозники по вечерам ходили в избу-читальню, где избач читал газеты. Идеям Ленина верили. В революционные праздники улицы украшались кумачом; в дни 1 Мая и 7 Ноября многолюдные колонны демонстрантов со всей Вочкомы с красными флагами шли из деревни в деревню и пели... На колхозных собраниях выступали страстно, откровенно, собрания заканчивались пением "Интернационала". С песнями шли на работу и с работы.»

Что показательно - приведен отрывок не из «сталинской пропаганды» - а это воспоминания колхозников, собранные честными и независимыми исследователями, весьма неприязненно относящимся к сталинскому периоду в целом. Могу добавить, что мои родственники говорили то же самое. Сейчас покажется удивительным - но люди шли на работу в колхоз или на фабрику с радостью и по дороге пели.

5. Колхозная молодёжь. 1932, Шагин

Но все личные воспоминания, даже записанные как полагается, имеют своё ограничение - на них могут наложиться воспоминания последующих, эмоции, наложившаяся интерпретация, селективное восприятие, пропаганда времён «перестройки», стремление рассказать то, что не выходит за рамки общественного мнения и так далее. А можно ли объективно оценить как в реальности жили колхозники? Да, вполне, статистических данных и серьёзных научных исследований более, чем достаточно, чтобы говорить об этом как об установленном факте.

6. Самодеятельный крестьянский духовой оркестр в небогатом еврейском колхозе. Украина 1936, Панин

Градация колхозов по состоятельности и, соответственно, средний уровень жизни в них подчиняется, в среднем, знаменитому гауссковому распределению, в чём нет ничего удивительного, это отлично знали ещё в сталинские времена. Усреднённо по годам 5% колхозов составляли богатые успешные колхозы, к ним примыкали примерно 15% крепких состоятельных колхозов, с другой стороны - 5% бедных колхозов, к которым примыкают несколько более успешных 15% бедолаг, а около 60% были колхозы-середняки. Наверное, даже средней смышлёности ежу очевидно, что уровень доходов и жизни крестьян богатых колхозов был намного выше уровня жизни крестьян бедных колхозов и говорить о том, как жили в колхозе в среднем - значительно искажать картину, как в выражении «средняя температура по больнице». Усредненные данные покажут уровень жизни среднего колхозника примерно в 60% колхозов и не более того. Посмотрим, насколько выше был уровень жизни крестьян в различных колхозах, чем до Революции и почему. Ведь нас же уверяют, что в СССР была уравниловка и люди были «совершенно незаинтересованы работать». Ага, «совершенно незаинтересованы», но тем не менее, в среднем по стране норму по трудодням (50-100) перевыполняли в 3-5 раз.

Средний колхозный двор к 1940 году составлял 3,5 чел, против 6 в царской России - дробление хозяйств началось сразу после Гражданской после раздела помещичьих и царских земель. , а в 1932 году средняя крестьянская семья состояла примерно из 3,6-3,7 человек. Критическая грань голода в царской России составляла примерно 245 кг на человека (15,3 пуда) - без учёта фуражного зерна для скота и птицы, но она по царским меркам даже не считалась голодной гранью, этого уровня царская Россия достигала только в считаные годы в конце своего существования. Грань массового голода по меркам царской России была 160 кг на человека, это когда от недоедания начинали умирать дети. То есть в среднем на колхозный крестьянин в СССР получал хлеба на трудодни в 1932 году примерно столько, сколько было достаточно в прямом смысле не умереть с голоду (162 кг). Однако, царский крестьянин кроме зерна в зерноводческих районах выращивал мало чего ещё - под зерно шла почти вся доступная для посева зерна земля, энергетическая ценность пшеницы в нашем климате - самая высокая по отношению к урожайности. Так вот, картофеля средний крестьянин в царской России самых благоприятных лет 1910-1913 потреблял 130 кг на душу в год, овощей и фруктов 51,4 кг.

А что советский колхозник? В наихудшем 1932-1933 годах среднее крестьянское хозяйство получило от колхоза 230 кг картофеля и 50 кг овощей, то есть 62 и 13,7 кг на человека.

Однако, продукция, полученная крестьянином, вовсе не исчерпывается заработанным за трудодни. Второй, а в некоторых случаях, первый по степени важности доход колхозного крестьянина - продукт личного подворья. Однако, мы говорим пока о «среднем крестьянине» среднего колхоза. От личного хозяйства в 1932-1933 году колхозные крестьяне получили на душу в среднем примерно17 кг зерновых, картофеля - 197 кг, овощей - 54 кг, мяса и сала - 7 кг, молока - 141 л. (там же)

То есть если сравнить Россию самых благополучных лет и СССР самых неблагополучных 1932-1933 гг, то картина среднего потребления продовольствия на селе будет следующей:

Первая колонка - данные Клепикова по лучшим годам царской России, последняя колонка - царская Россия ХХ века в среднем по данным Данные по России до 1910 года в 212 кг на душу привёл на заседании Госдумы князь Святополк-Мирский.

То есть крестьяне СССР 1932-1933 гг. стали есть намного больше картофеля, но меньше хлеба, по сравнению с царской Россией. Средняя калорийность сортов пшеницы тех лет - около 3100 кКал/кг, картофеля 770 кКал/кг, то есть примерно 1 к 4. Если взять разницу СССР 1932 года и лучших лет царской России в потреблении картофеля и пересчитать в эффективные калории на зерно, то такого условного зерна средний колхозник потребил бы как раз 212 кг - ровно столько, сколько ел царский крестьянин начала ХХ века.

Плюс к этому советский крестьянин получал от колхоза другие продукты и продукцию сельского хозяйства - молоко, сено и т.д, но данных об этом за 1932-33 гг мне найти не удалось. Также советский колхозник получал на трудодни за год дополнительно 108 руб., что чуть превышало среднемесячную зарплату в промышленности 1932 года. На отхожих промыслах и в иных кооперативах средний советский колхозник 1933 года (по 1932 нет данных) получил 280 руб. за год. То есть всего средний крестьянин зарабатывал за год около 290 руб - почти четверть годового дохода среднего рабочего, а царский крестьянин, чтобы получить деньги, должен был продать часть урожая.

Как мы видим из приведённых данных, никакой вселенской катастрофы на селе в первые годы колхозов не былои близко. Было тяжело, это да. Но тяжело жила после Гражданской и «умелого» царского правления вся страна. В целом, ситуация с продовольствием в 1932-1933 годах в колхозах была примерно такой же, как в среднем по царской России, но заметно хуже, чем в России 1913 года или СССР времён лучших лет позднего НЭПа.

То есть, в среднем никакого катастрофического голода не вырисовывается, несмотря на «рассказы бабушек» и истерики всяких мошенников от истории. Также неправы фанаты СССР сталинского периода, утверждающие, что всё было отлично и серьёзные проблемы на селе - поклёпы врагов. Это не так. В средних колхозах 1932-1933 годов жили впроголодь в течение двух лет, это действительно подтверждается несложным анализом. Увы, жизнь впроголодь была обыденна для России последние пару столетий. Хорошей жизнью в материальном смысле 1932-1933 годы назвать нельзя, кошмаром и нищетой - то же. Совершенно нельзя забывать, что советский крестьянин получал бесплатное медицинское обеспечение и образование, детские сады и ясли, о чем в царские времена не могли мечтать даже весьма зажиточные крестьяне, также нельзя забывать и о резко выросшем уровене культуры на селе. В моральном и духовном плане, в плане социального обеспечение село 1932-1933 годов стало жить просто несравненно лучше и царской деревнии намного лучшесоветской деревни времён позднего НЭПа.

7. Собрание колхозников, Донецкая обл., середина 30-х

Нетрудно догадаться, что учителям в школах, профессорам в институтах, врачам в больницах, библиотекарям в библиотеках и всем прочим работникам надо было платить и более того - их обучить, причём не только забесплатно, но и ещё платя стипендию, как это было в СССР. Просто Советское государство перераспределяло полученные налоги, прибавочную стоимость и другие средства не среди узкой кучки богатеев, а возвращало их народу в том или ином виде, а для желающих присвоить народное добро были GULAG и NKVD. Мы упустили ещё одну»маленькую» деталь - «ограбленные» Советской Властью крестьяне впервые в истории получили абсолютно такие же права как другие сословия или, если более правильно, социальные группы - не счесть крестьянских детей, сделавших не просто головокружительную, а фантастическую карьеру при Советской Власти. Некоторые добились того, что в любом государстве за гранью фантастики - молодые крестьяне доросли до уровня государственной элиту самого высшего уровня. Для советского крестьянина были открыты абсолютно все дороги - крестьяне становились врачами, инженерами, профессорами, академиками, военноначальниками, космонавтами, писателями, артистами, художниками, певцами, музыкантами, министрами... К слову, Хрущёв, Брежнев, Черненко, Горбачёв, Ельцин - выходцы из крестьян.

Если учесть резко выросший уровень механизации и намного более разумную организацию труда, жить на селе стало несколько легче, чем до коллективизации, учитывая как намного более разумную колхозную организацию труда, а также услуги, полученных в колхозе за те же трудодни, например, подвоз стройматериалов или вспашку приусадебного участка. Полагающим, что это мелочь, настоятельно рекомендую лично вскопать лопатой полгектара пахотной земли для более адекватного восприятия реальности. Фальсификаторы, описывающие «ужасы колхозного гулага» и «колхозного рабства» пытаются представить дело так, будто получаемое на трудодни было единственным источником продовольствия для колхозников. Это сильно не так. Мы уже показывали большой вклад личного хозяйства, которое было неотъемлемой частью колхозной жизни. Но даже это не всё. Было ещё несколько довольно заметных источников продовольствия, которых не существовало до этого. Практически повсеместно в колхозах в период полевых работ было организовано питание за счёт колхоза всех трудоспособных работников - колхозные столовые для бригад, работающих в поле. Это было очень разумно - средние трудозатраты на приготовление еды на 50 человек во много раз меньше, чем если каждый будет готовить по отдельности. В школах были льготные или бесплатные обеды, питание в детских садах и яслях было практически бесплатным и шло из колхозных фондов, а в случае их отсутствия - из районных, областных, республиканских и, далее, государственных.

8. Комсомолец и трудящийся колхоза охраняют семенные и страховые фонды, с. Ольшана, Харьковская область, 1933

Также совершенно не учитываются фонды помощи, которые вводились в действие, когда ситуация с продовольствием становилась опасной. Колхозу выдавались хлебные ссуды или безвозмездная помощь, как, кстати, и единоличникам, кроме того, выдавалось продовольствие в колхозные столовые, школы, ясли и детские сады. Однако в самом начале формирования эта система в ряде мест неэффективна, например, на Украине в начале 30-х, где местные власти скрыли реальное катастрофическое положение дел и помощь из госрезерва стала выделяться слишком поздно. Именно к этим фондам и относятся знаменитые истеричные «воспоминания бабушек» на тему, «ничего не выдавали», но на вопрос, а как вы остались живы, отвечают на вопрос «как-то выжили». Это «как-то» относится к государственной и межколхозной помощи, которую организовывала Советская Власть, что недостойными людьми не замечается в упор.

9. Колхоз "Новая Жизнь". 1931. Шагин

В целом, если учесть резко выросший уровень механизации и намного более разумную организацию труда (столовые, детские сады, коллективная вспашка участков и т.д.), то жить на селе стало заметно легче, чем до коллективизации, даже в 1932-1933 годах.