Автомобильное право

Ночь перед рождеством краткое содержание. «Ночь перед Рождеством

Ночь перед Рождеством встретила жителей хутора светом ясного месяца и колючим январским морозом. Пока хлопцы и девчата собирались на колядки, из дымаря одной из хат вместе с густым дымом вылетела ведьма верхом на метле. Сделала пару кругов над хутором и поднялась высоко-высоко, собирая яркие звезды себе в рукав. А черт, который догуливал последние часы среди людей, «... с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, ...», решил умыкнуть месяц с ночного неба и спрятать его у себя в кармане.

Наступила непроглядная тьма. Черт думал таким хитрым способом оставить дома козака Чуба, который собирался к дьяку на кутю. У Чуба была дочь, Оксана, в которую влюбился без памяти кузнец Вакула. Его страшно ненавидел черт за то, что он посрамил его на изображении страшного суда на стене церкви. А Вакула никогда бы не сунулся к Оксане пока ее отец дома. Но пока черт любезничал с ведьмой, Чуб со своим кумом уже решали идти или нет к дьяку, чтобы провести вечер в приятной компании за бутылкой варенухи. Увлеченный возникшим спором, козак оставляет Оксану одну дома. Этим и воспользовался кузнец. Дочь Чуба была самой красивой девушкой на хуторе. «… лучшей девки и не было еще никогда и не будет никогда на селе».

Она часами стояла у зеркала, любуясь своей красотой, поэтому даже не смотрела в сторону кузнеца в ответ на его искренние признания. Разгневанный на безответные чувства, Вакула спешит к двери, чтобы выйти вон из хаты. На выходе он сталкивается с Чубом, который из-за разыгравшейся метели решил вернуться. Но, не признав друг друга, кузнец надавал тумаков козаку и скрылся в темноте, окутанной снегом. Чуб, решает воспользоваться отсутствием Вакулы, и заходит в гости к его матери, Солохе, которая и была ведьмой. Солоха, налетавшись на метле, вернулась в дом вместе с чертом, который не удержал месяц и выпустил его обратно на небо. Метель утихла, и ясный месяц снова освещал запорошенный снегом хутор. Раздался стук в дверь Солохи. Это пришел голова. Ведьма тут же решает спрятать черта в мешок. Таким же образом прячется голова из-за прихода дьяка, а тот в свою очередь прячется от пришедшего к Солохе Чуба. Тем временем девчата уже собрались на колядки. Заметив красивые сапожки у одной из них, Оксана заявляет, что выйдет замуж за Вакулу только, если он добудет для нее черевички самой царицы. Расстроенный такими издевательствами Вакула отправляется домой. Чуб, испуганный приходом кузнеца, прячется в четвертый мешок. Заметив посреди хаты мешки, Вакула хватает их и с затуманенной от любви головой бежит на улицу. Его окружают веселые колядники. Чтобы скрыться от всех, он оставляет себе всего один мешок и бежит из села. Тут же поползли слухи, что кузнец утопился или повесился.

Обновлено: 2013-09-02

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Краткий пересказ

«Ночь перед Рождеством» Гоголь Н.В. (Очень кратко)

На смену последнему дню перед Рождеством приходит ясная морозная ночь. Дивчины и парубки еще не вышли колядовать, и никто не видел, как из трубы одной хаты пошел дым и поднялась ведьма на метле. Она черным пятнышком мелькает в небе, набирая звезды в рукав, а навстречу ей летит черт, которому «последняя ночь осталась шататься по белому свету». Укравши месяц, черт прячет его в карман, предполагая, что наступившая тьма удержит дома богатого козака Чуба, приглашенного к дьяку на кутю, и ненавистный черту кузнец Вакула (нарисовавший на церковной стене картину Страшного суда и посрамляемого черта) не осмелится прийти к Чубовой дочери Оксане. Покуда черт строит ведьме куры, вышедший из хаты Чуб с кумом не решаются, пойти ль к дьячку, где за варенухой соберется приятное общество, или ввиду такой темноты вернуться домой, — и уходят, оставив в доме красавицу Оксану, принаряжавшуюся перед зеркалом, за чем и застает ее Вакула. Суровая красавица насмехается над ним, ничуть не тронутая его нежными речами. Раздосадованный кузнец идет отпирать дверь, в которую стучит сбившийся с дороги и утративший кума Чуб, решив по случаю поднятой чертом метели вернуться домой. Однако голос кузнеца наводит его на мысль, что он попал не в свою хату (а в похожую, хромого Левченка, к молодой жене коего, вероятно, и пришел кузнец), Чуб меняет голос, и сердитый Вакула, надавав тычков, выгоняет его. Побитый Чуб, разочтя, что из собственного дома кузнец, стало быть, ушел, отправляется к его матери, Солохе. Солоха же, бывшая ведьмою, вернулась из своего путешествия, а с нею прилетел и черт, обронив в трубе месяц.

В селе в это время диканьские бабы посередь улицы спорят, каким именно образом наложил на себя руки Вакула, и дошедшие об том слухи смущают Оксану, она плохо спит ночь, а не найдя поутру в церкви набожного кузнеца, готова плакать. Кузнец же попросту проспал заутреню и обедню, а пробудившись, вынимает из сундука новые шапку и пояс и отправляется к Чубу свататься. Чуб, уязвленный вероломством Солохи, но прельщенный подарками, отвечает согласием. Ему вторит и вошедшая Оксана, готовая выйти за кузнеца «и без черевиков». Обзаведшись семьей, Вакула расписал свою хату красками, а в церкви намалевал черта, да «такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо».деством

Стало светло, метель утихла, и толпы колядующих высыпали на улицы. Девушки прибегают к Оксане, и, заметив на одной из них новые расшитые золотом черевички, Оксана заявляет, что выйдет замуж за Вакулу, если тот принесет ей черевички, «которые носит царица». Меж тем черта, разнежившегося у Солохи, спугивает голова, не пошедший к дьяку на кутю. Черт проворно залезает в один из мешков, оставленных среди хаты кузнецом, но в другой приходится вскоре полезть и голове, поскольку к Солохе стучится дьяк. Нахваливая достоинства несравненной Солохи, дьяк вынужден залезть в третий мешок, поскольку является Чуб. Впрочем, и Чуб полезает туда же, избегая встречи с вернувшимся Вакулой. Покуда Солоха объясняется на огороде с пришедшим вослед козаком Свербыгузом, Вакула уносит мешки, брошенные посреди хаты, и, опечаленный размолвкой с Оксаною, не замечает их тяжести. На улице его окружает толпа колядующих, и здесь Оксана повторяет свое издевательское условие. Бросив все, кроме самого малого, мешки посреди дороги, Вакула бежит, и за ним уж ползут слухи, что он то ли повредился в уме, то ли повесился.

Вакула приходит к запорожцу Пузатому Пацюку, который, как поговаривают, «немного сродни черту». Застав хозяина за поеданием галушек, а затем и вареников, кои сами лезли Пацюку в рот, Вакула робко спрашивает дороги к черту, полагаясь на его помощь в своем несчастье. Получив туманный ответ, что черт у него за плечами, Вакула бежит от лезущего ему в рот скоромного вареника. Предвкушая легкую добычу, черт выскакивает из мешка и, сев на шею кузнеца, сулит ему этой же ночью Оксану. Хитрый кузнец, ухватив черта за хвост и перекрестив его, становится хозяином положения и велит черту везти себя «в Петембург, прямо к царице».

Найдя о ту пору Кузнецовы мешки, девушки хотят отнести их к Оксане, чтоб посмотреть, что же наколядовал Вакула. Они идут за санками, а Чубов кум, призвав в подмогу ткача, волочит один из мешков в свою хату. Там за неясное, но соблазнительное содержимое мешка происходит драка с кумовой женой. В мешке же оказываются Чуб и дьяк. Когда же Чуб, вернувшись домой, во втором мешке находит голову, его расположенность к Солохе сильно уменьшается.

Кузнец, прискакав в Петербург, является к запорожцам, проезжавшим осенью через Диканьку, и, прижав в кармане черта, добивается, чтоб его взяли на прием к царице. Дивясь роскоши дворца и чудной живописи по стенам, кузнец оказывается перед царицею, и, когда спрашивает она запорожцев, приехавших просить за свою Сечь, «чего же хотите вы?», кузнец просит у ней царских ее башмачков. Тронутая таковым простодушием, Екатерина обращает внимание на этот пассаж стоящего поодаль Фонвизина, а Вакуле дарит башмачки, получив кои он почитает за благо отправиться восвояси.

«Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить всем добрым людям и всему миру, чтобы было весело колядовать и славить Христа».

Парни в украинском селе готовят свои проказы, девушки наряжаются у зеркала. Скоро они выбегут на скрипучий снег, чтобы петь под окнами рождественские колядки и желать здоровья и процветания хозяевам. А в благодарность получат от кого медный грош, от кого — кусок колбасы.

Через трубу из одной хаты вместе с клубами дыма вылетела ведьма верхом не метле. Поднялась до самого неба да и набрала полный рукав звезд. Навстречу ведьме летит черт: «Спереди совершенно немец (иноземец): узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком...», тоненькие ножки, сзади хвост — «такой острый и тонкий, как теперешние мундирные фраки». Небольшие рожки, козлиная боро-денка... «Последнюю ночь осталось черту шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей...»

Ведьма ворует звезды, а черт собрался украсть месяц. Обжегся, стал перекидывать из одной руки в другую и, наконец, «поспешно спрятал в карман».

Зачем черту это было нужно? А было черту известно, что «богатый козак Чуб приглашен дьяком на кутью», где будут почтенные гости. В его отсутствие к его дочке Оксане — первой красавице на все село — наверняка придет влюбленный в нее кузнец Вакула, «силач и детина хоть куда». А черт ненавидит Вакулу, потому что в «досужее от дел время кузнец занимался малеванием»: он расписывал миски, хаты, изображал святых и на церковной стене нарисовал «святого Петра, изгоняющего из ада злого духа».Черт был представлен в самом отвратительном и униженном виде — «грешники били его и гоняли кнутами, поленами и всем чем ни попало».

Нечистый решил отомстить Вакуле: Чуб ленив, в темную зимнюю ночь он из дому не выйдет. Вот кузнецу и не придется свидеться с Оксаной — между отцом девушки и влюбленным в нее хлопцем существует давнишняя неприязнь.

После похищения месяца сделалось так темно, что «не всякий бы нашел дорогу к шинку, не только к дьяку». Черт в темноте подкрадывается к ведьме, начинает ей нашептывать любезности...

Козак Чуб в такую темную ночь и остался бы дома, покуривая люльку (трубку), но манит его варенуха и шафранная водка, которыми наверняка попотчуют у дьяка. Да и выходит он из дому не один, а с кумом — идти будет нескучно.1

— Так что же, кум? Как нам быть? Ведь темно на дворе? — делает Чуб попытку посоветоваться.

Кум предлагает остаться дома — и Чуб тотчас поступает наперекор. Кумовья тащатся к дьяку.

Оксане не было еще и семнадцати лет, но все «парубки гуртом провозгласили, что лучшей девки и не было еще никогда, и не будет никогда на селе... Оксана знала и слышала все, что про нее говорили, и была капризна, как красавица...»

Парубки, попробовав привлечь внимание красавицы, мало-помалу отставали от нее и обращались не к таким избалованным девушкам. Один кузнец был постоянен.

После ухода отца девушка жеманится перед зеркалом: «Разве черные брови и очи мои так хороши, что уж равных им нет на свете?.. Я вижу теперь, что я совсем не хороша!» и тут же: «Нет, хороша я! Ах, как хороша! Чудо! Какую радость принесу я тому, кого буду женою!»

Кузнец, потихоньку вошедший, любуется ею — даже ее притворный гнев («Зачем пришел? А не погнать ли тебя лопатой?») и непритворное самолюбование приводят хлопца в восхищение.

Оксана расспрашивает Вакулу, правда ли, что его мать ведьма. Тот отвечает, что ему все равно: «Ты у меня и мать, и отец, и все, что есть дорогого на свете...»

Ведьма же, на самом деле мать Вакулы — Солоха, с морозного неба лихо спускается в трубу, предварительно убедившись, что Вакула не назвал в хату гостей. С ней спускается и черт. К сорокалетней Солохе захаживают и дьяк (когда дьячихи нет дома), и голова, и козак Корний Чуб, и козак Касьян Свербыгуз. Солоха ловка — никто из ее обожателей не подозревает, что у него есть соперники.

Приветливее всего Солоха с Чубом: он был вдов и богат (волы, коровы, птица, огород, сундуки с нарядами покойной жены). Солоха была очень не прочь обвенчаться со вдовцом и присоединить его хозяйство к своему. Поэтому ей очень не нравилось, что сын ее влюблен в Оксану: если Вакула женится на дочери Чуба, то добро достанется кузнецу, а мать его уже не сможет выйти замуж за козака — церковь такие «перекрестные браки» порицает.

Черт уж влетел в трубу да увидел Чуба с кумом. Тогда он вновь вылетел и, по-собачьи разрывая мерзлый снег лапами, устроил настоящую метель, — надеялся, что теперь-то Чуб все-таки воротится домой и отколотит назойливого кузнеца.

Во время метели Чуб с кумом потеряли друг друга. Кум набрел на шинок, что очень его обрадовало. А Чубу удалось найти свою хату, но... Навстречу ему с грозным видом вышел кузнец:

— Чего надо?

Чуб решил, что из-за метели он перепутал дорогу. «Верно, это хата Левченко, который сейчас сидит у дьяка... А кузнец — хо-хо! — верно, ходит к его молодой жене!»

Чуб заявляет, что он пришел колядовать, но Вакула прогоняет его толчками. Чуб отправляется к Солохе, приговаривая:

— Больно поколотил проклятый кузнец!

Солоха вылезла из печи и начала прибираться. Только Кузнецовы мешки оставила посреди хаты: его мешки — пусть он и убирает!

Черт любезничает с Солохой, добиваясь нежностей. Он и не заметил, что месяц вылетел из его кармана и вновь утвердился на небе. «Метели как не бывало. Снег загорелся широким серебряным полем и весь обсыпался хрустальными звездами». Парубки и девушки высыпали на улицы, почти под каждой хатой толпились колядники.

Компания девушек с мешками ввалилась в хату Оксаны, хвастаясь наколядованным: паляницами, варениками, колбасами...

Оксана веселится. Она хвалит черевички, которые замечает на своей подруге Одарке. Кузнец обещает своей ненаглядной Оксане принести лучшие черевички — «какие редкая панночка носит».

Оксана смотрит надменно:

— Если ты достанешь черевики, которые носит царица, то сей же час выйду за тебя замуж!

Колядующие девушки уводят вслед за собой капризную красавицу. Кузнец выходит вслед за ними. Он пытается убедить себя, что «доброй хозяйки» из Оксаны не выйдет, «она только мастерица рядиться». Но ее «смеющийся образ» не оставляет его.

В это время черт увивается возле Солохи — и тут в дверь раздается стук. Это заявился сельский голова. Пока Солоха открывала дверь, черт проворно юркнул в мешок. Голова объявил Солохе о том, что из-за метели не пошел, как намеревался, к дьяку — и теперь проведет весь вечер с нею.

Теперь уж с любезностями к ведьме пристает дьяк: прикасается к ее полной руке, тут же отскакивает и спрашивает с видом лукавым и самодовольным:

— А что это у вас, великолепная Солоха?

Неизвестно, сколько бы дьяк еще так трогал и прыгал, спрашивал и отскакивал, но послышался стук и голос козака Чуба.

Трусливый дьяк заметался, задрожал всем телом:

— Что теперь, если застанут особу моего звания? Дойдет до отца Кондрата!

Но более отца Кондрата дьяк боялся своей грозной жены, которая не стеснялась в гневе вырывать дьяку волосы из положенной ему по сану косы.

Дьяк был тоже засунут в мешок из-под угля, уже в другой. Служитель церкви тщедушен, от страха он так съежился, что сверху можно было насыпать еще полмешка угля.

Чуб входит к Солохе в прекрасном настроении. Он даже шутит, будучи абсолютно уверенным, что он единственный герой сердца деревенской красотки:

— Уж не развлекалась ты уже с кем-нибудь без меня?

Но не успел шутник с морозу выпить рюмку, как в дверь постучал кузнец. Что было делать Солохе? Она затолкала Чуба в тот же мешок, где на дне скорчился дьяк.

Кузнец опустился на лавку, будучи сильно не в духе. Мать его вышла в огород, чтобы побеседовать с очередным претендентом на ее ласки. Вакула подхватил мешки: «Дрянь всякая валяется посреди хаты, а ведь праздник!» С трудом взвалив груз на плечи, кузнец выбирается из дома. Он огорчен: «Околдовала меня Оксана! Раньше подковы руками гнул, а теперь мешка не подниму!»

Бедолага не знает, что взвалил на плечи и долговязого голову, и толстого Чуба, и дьяка, да еще и черта в отдельном маленьком мешке (кузнец думает, что там — его инструменты).

Увидев на улице толпу, где сияет черными очами Оксана, кузнец подходит поближе. Лукавая девушка вновь напоминает о черевичках, «которые носит царица». Кузнец бросил все мешки (кроме маленького, с чертом) и заявил в сердцах:

— Прощай, Оксана! Ищи себе какого хочешь жениха, а меня больше не увидишь на этом свете.

На бегу попрощался Вакула с парубками и завещал все добро, что найдется в его скрыне (сундуке), на церковь. Бросив тяжелые мешки на дорогу, с чертом за плечами бросился Вакула бежать. Остановившись перевести дух, он подумал, что, покончив с собой, все равно погубит свою душу. Не попробовать ли последнее средство — пойти к запорожцу Пузатому Пацюку, который, говорят, колдун и всех чертей знает.

Пацюк жил в Диканьке вот уж десять, а то и пятнадцать лет. Он был так огромен, что все реже выходил на улицу — видно, в двери пролезть не мог. Но у себя принимает — в селе Пацюк известен как искусный знахарь.

Кузнец «не без робости отворил дверь». Пацюк ел галушки без помощи столовых приборов и рук — просто хлебал из кадушки жижу, то и дело ухватывая зубами галушки.

Но это были еще не чудеса. А вот когда принялся бывший запорожец за вареники, то Вакула просто застыл: сами собой прыгали эти изделия из теста в сметану, обмакивались и отправлялись в широко разинутую пасть Пацюка.

Вакула удивлен и даже напуган, но, тем не менее, вежливо интересуется у знахаря, не может ли он помочь найти черта и попросить у него помощи. Ведь поговаривают, что и сам Пацюк немного сродни черту.

— Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами... — произнес запорожец.

И Вакула почувствовал, как в его разинутый от удивления рот влетел вареник и уже запачкал ему рот сметаною.

Кузнец бросился наутек. На улице черт выскочил из мешка и сел верхом кузнецу на шею. Нечистый стал сулить благочестивому Вакуле и деньги, и любовь Оксаны... Только вот нужно подписать контракт...

Кузнец сделал вид, что согласился. Но подобные контракты с чертом ведь подписывают кровью?

Кузнец полез в карман якобы за гвоздем, но, изловчившись, поймал черта за хвост и сотворил крест. «Черт сделался тих, как ягненок».

Умоляя не класть на него страшного креста, нечистый согласился служить кузнецу. Вакула велел везти его в Петербург — и тут же почувствовал себя поднимающимся на воздух.

«Долго стояла Оксана, раздумывая о странных речах кузнеца...» Но ей удалось утешиться: «Не пройдет минут десять, как он придет поглазеть на меня...» Оксана решила быть помягче. Может, дать позволить как бы нехотя поцеловать себя...

И вот уже капризная красавица смеется с подругами. Девушки обращают внимание на брошенные кузнецом огромные мешки. Решили погрузить их, неподъемные, на санки и посмотреть у Оксаны в хате, что там.

Пока девушки бегали за санками, из шинка вышел кум. Решил, что мешки набиты кнышами и паляницами, а то и чем получше. Одному ему мешка не поднять. Кстати случился ткач Остап. Вдвоем они отнесли мешок с Чубом и дьяком в хату к куму. Жена кума, обычно сплетничавшая у соседок, неожиданно оказалась дома. Поскольку кум был горький пьяница, жена его часто ставила ему синяки под глазами и ругала его на чем свет стоит. Нищая их хата была богата только скандалами.

Завидев мешок с добычей, кума вознамеривается его отобрать. Кум пытается его отстоять, кума хватает кочергу... Достается и мужу, и ткачу. Ощупав мешок, женщина решает, что там целый кабан! Но из мешка выбирается Чуб. Усмехаясь, он уверяет, что нарочно подшутил над кумом. Но пусть тот не расстраивается: внизу еще что-то шевелится... Вряд ли кабан. Но поросенок — точно! Вместо поросенка вылезает дьяк...

— Вот тебе и Солоха! — восклицает Чуб. — Теперь я все знаю: у нее в каждом мешке по два человека. А я думал, что она только мне одному...

Девушки немного удивились, не обнаружив одного мешка, но Оксана утешилась тем, что и одного хватит. Когда мешок втащили в хату, голова не смог сдерживать икоту, которая давно уже мучила его. Он принялся икать и кашлять. Девушки испугались, бросились вон. В этот момент появился Чуб. Он попросил «не прогневаться, что не называю по имени и отчеству, вылезай из мешка!»

Вылез голова. Чуб от удивления вместо того чтобы спросить, как этот важный человек залез в мешок, осведомился:

—А позволь спросить тебя, чем ты смазываешь сапоги — смальцем или дегтем?

Голова степенно ответил, что дегтем лучше — и вышел из хаты.

А Чуб долго еще вслух дивился своей глупости, проклинал Солоху и требовал вытряхнуть из мешка второго человека.

«Сначала страшно показалось Вакуле, когда поднялся он от земли на такую высоту, что ничего уже не мог видеть внизу, и пролетел как муха под самым месяцем так, что если бы не наклонился немного, то зацепил бы его шапкою...»

Но вот и Петербург, освещенный по поводу какого-то праздника иллюминацией. За шлагбаумом, опустившись на землю, черт оборотился в коня.

«Боже мой! Стук, гром, блеск, по обеим сторонам громоздятся четырехэтажные стены... Дома росли и будто поднимались из земли на каждом шагу, мосты дрожали, кареты летали... С изумлением оглядывался кузнец на все стороны. Ему казалось, что все дома устремили на него свои огненные очи и глядели... Господ в крытых сукном шубах он увидел так много, что не знал, перед кем шапку снимать...»

Кузнец, хотя и оробел, здравого рассудка не потерял. Он велел черту залезть к нему в карман и вести сначала не к царице, а к запорожцам, которые проезжали осенью через Диканьку. Он знал, что они из Сечи направлялись с бумагами к царице. Так, верно, знают, как к ней лучше обратиться с просьбою. Запорожцы не сразу, но узнали гостя: «это тот кузнец, что малюет важно!» Брать диканьского живописца с собою к царице (а визит был назначен прямо на этот вечер) запорожские послы сначала отказывались, но кузнец, стукнув по карману, велел черту: « Проси!»

И вот уже, переодевшись в зеленый запорожский жупан, вместе с другими посланцами Сечи едет кузнец в огромной карете на мягких рессорах. Вот он вступает на «блистательно совещенную лестницу»... Особенно восхищают талантливого и чувствительного жителя Диканьки произведения живописи: «Что за чудная картина! Вот, кажется, говорит, кажется, живая! А дитя святое! А ручки прижало! Усмехается, бедное... А краски! Важная работа!»

Кузнеца подталкивают, чтобы не задерживался. Вместе со всеми запорожцами он оказывается в зале, где велено дожидаться. С послами Сечи беседует Потемкин, «величественного роста, довольно плотный человек в гетьманском мундире, в желтых сапожках. Волосы его были растрепаны, один глаз немного крив, на лице изображалась какая-то надменная величавость, во всех движениях видна была привычка повелевать...» Потемкин велит говорить, как он научил.

Является императрица с фрейлинами. Запорожцы падают ниц и твердят:

— Помилуй, мамо, помилуй!

— Не встанем, мамо, не встанем!

Дородная голубоглазая напудренная женщина с величественно улыбающимся видом желает познакомиться со своим народом. Поднявшись, запорожцы говорят совершенно не то, чему учил их Потемкин. Они напоминают о своих воинских заслугах и желают выдвинуть важные требования.

— Чего же хотите вы? — спрашивает Екатерина.

И тут Вакула повалился на землю со своей просьбой о черевичках для своей «жинки».

Царица засмеялась:

— Право, мне очень нравится это простодушие!

Она повелела принести для Вакулы самые дорогие башмачки с золотом.

Получив башмачки, Вакула восхитился:

—Если такие башмачки, какие ж должны быть самые ножки? Должно быть, из чистого сахара.

Царица приняла комплимент весьма благосклонно, тем более что Вакула, несмотря на смуглое лицо, был настоящим красавцем.

Запорожцы стали толкать кузнеца в бока, и он шепнул черту: «Выноси меня отсюда скорее!»

А в селе бабы до драки спорят: утопился кузнец или повесился?

Голова искренне, хотя и приземленно, сожалеет о том, что кузнец утопился.

— Какой важный живописец был! Какие ножи, серпы, крепкие плуги умел выковывать! Таких людей мало у нас на селе... А я собирался подковать свою рябую кобылу...

Оксана не верит, что кузнец мог покончить с собой: он довольно набожен, чтобы погубить свою душу. Но вдруг он у^ел, чтобы никогда не возвратиться? А ведь другого такого не найти! Всю ночь Оксана не может заснуть — «и к утру влюбилась по уши в кузнеца».

Рождественским утром вся церковь была полна празднично наряженного народа. «На всех лицах, куда ни глянь, виден был праздник... Одна Оксана стояла как будто не своя: молилась и не молилась... Слезы дрожали на глазах...» И все-таки без кузнеца всем односельчанам праздник был не таким.

Черт мигом доставил Вакулу прямо к его хате. Кузнец схватил хворостину, трижды хлестнул ею нечистого, и «бедный черт припустил бежать, как мужик, которого только что выпарил заседатель». Так «враг человеческого рода был сам одурачен».

Кузнец же от усталости заснул в сенях так крепко, что проспал заутреню и обедню. Это повергло его в уныние. Решив, что он будет каяться и весь год бить по пятьдесят поклонов, Вакула несколько успокоился, обрядился в запорожское платье, полюбовался еще раз красотой черевичек...

Новую шапку из решетиловских смушек (каракуль), новый «всех цветов пояс» и нагайку (плетку) он завернул в платок и отправился прямо к Чубу.

Чуб уж «не знал, чему дивиться: тому ли, что кузнец воскрес, тому ли, что кузнец смел к нему прийти, или тому, что он нарядился таким щеголем и запорожцем».

Вакула преподнес в дар Чубу пояс и шапку, вручил ему нагайку и склонил спину:

— Помилуй, батько! Не гневись! Бей, сколько хочешь...

Чуб взял нагайку и три раза ударил склоненную спину.

— Отдай, батько, за меня Оксану! — осмелел Вакула.

Чуб посмотрел на рогатые дары, вспомнил вероломную Солоху и согласился.

Оксана посмотрела на кузнеца «с изумлением и радостью».

Вакула протянул ей черевички — «те самые, которые носит царица».

Оксана замахала руками, не сводя с него очей:

— Не надо черевиков! Я и без черевиков...

И покраснела. «Никогда она не была так хороша...»

Спустя некоторое время проезжал через Диканьку архиерей и подивился размалеванной хате кузнеца Вакулы, около которой стояла красивая женщина с ребенком на руках. Это была Оксана. Окна хаты были обведены красной краской, а на дверях были нарисованы козаки на лошадях и с трубками в зубах.

Особенно же похвалил архиерей Вакулу, когда узнал, что тот выдержал церковное покаяние, «выкрасил даром весь левый крылос зеленою краскою с красными цветами». А на стене сбоку намалевал черта в аду — «такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо». Бабы же, если вдруг у них на руках плакало дитя, подносили его к картине и говорили:

— Он бач, яка кака намалевана!

«И дитя, удерживая слезенки, косилось на картину, и жалось к груди своей матери».

На нашем сайте вы можете прочитать краткое содержание «Ночи перед Рождеством» Гоголя. Николай Васильевич работал над повестью с 1830 по 1832 года. Первое издание второй части, входящей в цикл «Вечера на хуторе близ Диканьки», впервые опубликовано в 1832 г.

Читать краткое содержание повести «Ночь перед рождеством»

Чудные события происходят пред рождественсой ночь в селе Диканька Полтавской губернии. Вдруг из трубы одного дома вылетает ведьма на метле. Она с бойкостью собирает звезды на небе, а колдунью сопровождает черт, надумавший ни много ни мало — украсть месяц с небосклона.

Черт решил таким образом проучить местного кузнеца Вакулу за то, что наглец в церковной росписи выставил черта в неприглядном свете.

Бес знает о любви кузнеца к прелестной Оксане, дочери сельского головы. И чтобы помешать их встрече, решает устроить непроглядную темноту, тогда Чуб останется дома, и это сорвет встречу молодых людей.

План черта не срабатывает. Отец Оксаны отправляется в гости к Дьяку. Девушка, оставшись одна, красуется перед зеркалом, лишний раз убеждаясь, что нет никого красивее неё во всей Диканьке.

Вакула приходит в дом к возлюбленной и с жаром рассказывает о своих чувствах, кокетливая девушка посмеивается над кузнецом, и тут они слышат стук в дверь. Разыгравшаяся метель (подстроенная чертом, не оставляющим мысли досадить молодому кузнецу) заставила Чуба вернуться домой, но из-за сильной пурги он не уверен, что пришёл к своей хате. Молодой кузнец, не узнавший пана Чуба, даёт ему пару тумаков. Раздосадованный Чуб решает идти к Солохе, матери Вакулы, Как сообщает читателям рассказчик, Солоха и есть та самая ведьма, укравшая звезды с небосклона.

Ведьма между тем беседует с чертом, который не прочь предаться с ней любовным утехам, но все нарушает пан голова, так не вовремя постучавшийся в хату. Женщина, не растерявшись, приказывает черту полезать в мешок, и тот в спешке теряет месяц. Взошедший на небе месяц мигом успокаивает метель, и со всех концов Диканьки слышатся голоса колядующих молодых парубков да дивчин. К общему гулянью присоединяются Вакула с Оксаной. Заметив на одной из подруг новые черевички, сетует девушка, что ей никто не сделает столь дорогого подарка. Вакула с жаром соглашается подарить ветреной красавице все, что она пожелает. Девушка с насмешкой говорит ему, что если кузнец добудет царские черевички, она выйдет за него замуж. Тем временем, Солоха пригласила пана голову к столу, и, выпив чарку, он успел только посетовать, что из-за разыгравшейся метели не смог попасть к дьяку, как вдруг они снова слышат стук в дверь. В гости к ведьме пришел дьяк. Дюжий голова был крепкого телосложения пришлось его упрятать во второй мешок.

Дьяк пытается добиться расположения женщины, однако тут они слышат настойчивый стук в дверь, и перепуганного Осипа Никифоровича ведьма прячет в третьем мешке. В гости к Солохе наведался Чуб, отец Оксаны, и не успел он раздеться, как снова кто-то постучал в дверь. Ничего не оставалось Чубу, кроме как залезть в мешок, в котором уже притаился дьяк.

В хату входит раздосадованный Вакула, и, погруженный в грустные мысли, он ложится на скамью. Через некоторое время снова стук в дверь, но на этот раз хозяйка не стала приглашать незваного гостя в дом, решив переговорить с казаком Свербыгузом в огороде. Вакула замечает посреди комнаты несколько кулей и решает отнести их в кузницу. По пути он встречает толпу колядующих, а среди них Оксану. Надменная красавица снова повторяет свое условие. В гневе бросив мешки, кроме самого легкого, в котором сидит черт, Вакула направляется к Пацюку, имеющего репутацию знахаря, связанного с самим Дьяволом. Застав последнего за поеданием вареников которые то и дело сами залетали ему в рот, удивлённый кузнец спрашивает совета, как ему исполнить просьбу красавицы. Знахарь намекает, что поможет Вакуле черт, сидящий у него за плечами. Выйдя на улицу кузнец находит в мешке черта и, угрожая перекрестить беса, берет верх над ним, приказав лететь до самой столицы на царскую аудиенцию.

Меж тем оставшиеся Вакулины мешки находят односельчане и освобождают из душных кулей неудачливых любовников ведьмы. В самом же селе разносится слух, что Вакула повредился в уме и погиб. До дочери Чуба доходят эти невеселые слухи. Она уже и не рада что так жестоко пошутила над бедным Вакулой, ночью терзаемая муками совести не могла уснуть молодая девушка… Тем временем кузнец, оседлавший черта, прилетает в столицу и там встречает знакомых казаков, по счастливой случайности едущих на царский прием. Посреди аудиенции Вакула бьет челом царице, испрашивая разрешения взять черевички с царственной ноги. Тронутая простодушием молодого казака Екатерина Вторая дарит кузнецу свои башмачки.

Спустя несколько часов он оказывается в родном селе и, прогнав черта, от усталости отправляется спать. К удивлению односельчан, кои его уже похоронили, кузнец поутру с богатыми царскими подарками идет сватать Оксану. После некоторого раздумья Чуб соглашается выдать дочь за кузнеца.

Аудиокнига «Ночь перед рождеством», слушать онлайн

В рамках проекта "Гоголь. 200 лет" РИА Новости представляет краткое содержание произведения "Ночь перед Рождеством" Николая Васильевича Гоголя - повести, открывающей вторую часть цикла "Вечера на хуторе близ Диканьки" и являющейся одной из самых известных в цикле.

Суровая красавица насмехается над ним, ничуть не тронутая его нежными речами. Раздосадованный кузнец идет отпирать дверь, в которую стучит сбившийся с дороги и утративший кума Чуб, решив по случаю поднятой чертом метели вернуться домой. Однако голос кузнеца наводит его на мысль, что он попал не в свою хату (а в похожую, хромого Левченка, к молодой жене коего, вероятно, и пришел кузнец), Чуб меняет голос, и сердитый Вакула, надавав тычков, выгоняет его. Побитый Чуб, разочтя, что из собственного дома кузнец, стало быть, ушел, отправляется к его матери, Солохе. Солоха же, бывшая ведьмою, вернулась из своего путешествия, а с нею прилетел и черт, обронив в трубе месяц.

Меж тем черта, разнежившегося у Солохи, спугивает голова, не пошедший к дьяку на кутю. Черт проворно залезает в один из мешков, оставленных среди хаты кузнецом, но в другой приходится вскоре полезть и голове, поскольку к Солохе стучится дьяк. Нахваливая достоинства несравненной Солохи, дьяк вынужден залезть в третий мешок, поскольку является Чуб. Впрочем, и Чуб полезает туда же, избегая встречи с вернувшимся Вакулой. Покуда Солоха объясняется на огороде с пришедшим вослед козаком Свербыгузом, Вакула уносит мешки, брошенные посреди хаты, и, опечаленный размолвкой с Оксаною, не замечает их тяжести. На улице его окружает толпа колядующих, и здесь Оксана повторяет свое издевательское условие. Бросив все, кроме самого малого, мешки посреди дороги, Вакула бежит, и за ним уж ползут слухи, что он то ли повредился в уме, то ли повесился.

Материал предоставлен интернет-порталом briefly.ru, составитель Е. В. Харитонова